Дело о нервном соучастнике

– Она села ко мне в машину, запыхавшаяся. Казалось, она была очень взволнована и расстроена. Я спросил ее, куда ехать. Вначале она не сказала. А потом попросила отвезти ее на Юнион-Стейшн.

– И вы отвезли ее?

– Да, сэр.

– Когда это было?

– Я подобрал ее незадолго до пяти, думаю, примерно без четверти пять.

– А когда вы были на Юнион-Стейшн?

– Сразу после пяти.

– Третьего июня?

– Да, сэр.

– Перекрестный допрос, – сказал Бюргер. Мейсон вежливо улыбнулся:

– Когда вы увидели обвиняемую в последний раз, мистер Кедди?

– Не знаю.

– Не знаете? – притворно удивился Мейсон.

– Нет, сэр. Я знаю, что видел ее на следующий день на опознании, и я мог видеть ее вечером, но я не уверен. Понимаете, у нас так много пассажиров, иногда мы даже не смотрим на них…

– Минутку, – остановил его Мейсон. – Не нужно приводить свои доводы. Просто отвечайте на вопрос.

– Ваша честь, я заявляю, что это лишь часть ответа, – сказал Бюргер. – У свидетеля всегда есть право объяснить свой ответ. Я заявляю, что свидетелю нужно позволить закончить.

– Думаю, для вас будет лучше затронуть этот момент при повторном допросе, – заметил судья Седгвик. – И у вас будут широкие возможности обрисовать всю ситуацию в целом.

– Хорошо, – проговорил Бюргер в попытке быть любезным.

– Итак, когда вы давали показания на предварительном слушании, – спросил Мейсон, – вы не видели обвиняемую с момента, когда подобрали ее днем третьего июня, и вплоть до опознания утром четвертого числа, верно?

– Да, сэр.

– Все, – объявил Мейсон.

– На предварительном слушании вы ошиблись? – спросил Бюргер.

– Я запутался.

– Вы ошиблись?

– Да, сэр.

– Тогда все.

– Минутку, мистер Кедди, – вмешался Мейсон. – Вы сказали, что ошиблись?

– Да, сэр.

– Значит, вы под присягой сказали то, чего в действительности не было?

– Ваша честь! – заявил Гамильтон Бюргер. – Я протестую, это не соответствует правилам перекрестного допроса. Это попытка запугать свидетеля.

– Я не запугиваю свидетеля, – ответил Мейсон. – Я просто уточняю, говорил ли он под присягой о том, чего в действительности не было.

– Это была честная ошибка, – сказал Гамильтон Бюргер.

– Вы теперь пытаетесь дать показания о душевном состоянии свидетеля? – спросил Мейсон.

– Я сообщаю суду факты.

– А я хочу, чтобы свидетель сообщал факты, – парировал Мейсон.

– Протест отклонен, – объявил судья Седгвик.

– Итак, вы свидетельствовали о том, чего не было? – продолжал Мейсон.

– Да, сэр. Я ошибся. Я запутался.

– Теперь вы не запутались?

– Нет, сэр.

– Как вы узнали, что вы ошиблись?

– Да, но ведь окружной прокурор нашел человека, который брал такси. Он мне ее показал и сказал, что она была с подругой…

– Свидетельствуйте о том, что вы сами знаете, – перебил его Бюргер. – Не говорите о том, что вы знаете понаслышке.

– Нет, нет, продолжайте, – сказал Мейсон свидетелю. – Расскажите, что вам сообщил Гамильтон Бюргер.

Судья Седгвик улыбнулся.

– Ваша честь, это не по правилам. Эта информация получена понаслышке, – запротестовал Бюргер. – Что я говорил свидетелю, здесь рассмотрению не подлежит.

– Он описывает причину, ваша честь, – сказал Мейсон доверительным тоном, резко контрастировавшим с взволнованными интонациями Бюргера.

– Продолжайте, – улыбнулся судья Седгвик, – отвечайте на вопрос.

– Продолжайте, – сказал Мейсон свидетелю, – вы говорили, Гамильтон Бюргер сказал вам… Что он вам сказал?

– Ну, он сказал мне, что его детективы проследили за всеми близкими друзьями обвиняемой, чтобы они нашли человека, бывшего с ней в такси. И он указал на эту свидетельницу, которая только что выступала, сказав мне, что это была она, и тогда я ее узнал.

Мейсон улыбнулся:

– Окружной прокурор показал вам ее?

– Да, сэр.

– Где он вам ее показал?

– В своем офисе.

– А она вас видела в этот момент?

– Нет, сэр. Я был в другой комнате. Это была такая комната со специальным зеркалом: когда смотришь с одной стороны, то это зеркало, а с другой – окно.

– И окружной прокурор привел вас в такую комнату?

– Да, сэр.

– А потом усадил миссис Марвел по другую сторону этого специального зеркала?

– Да, сэр.

– А затем окружной прокурор вошел к вам в комнату, показал на миссис Марвел и сказал, что это была она?

– Да, сэр.

– И это заставило вас подумать, что на предварительном слушании вы дали ошибочные показания?

– Да, сэр.

– И свидетельствовали под присягой о том, чего не было на самом деле?

– Да, сэр.

– На предварительном слушании, когда окружной прокурор еще не дал вам свой мудрый совет, вы сказали, что не видели больше обвиняемую вплоть до опознания четвертого утром, так?

– Да, сэр.

– Ну, тогда, – приветливо сказал Мейсон, – вас нужно поздравить, раз вы доставили столько хлопот окружному прокурору. Если бы не его вмешательство, вы сейчас не изменили бы показания, а говорили бы то же, что на предварительном слушании?

– Полагаю, да. Да.

– Итак, ваши сегодняшние показания были вызваны утверждениями окружного прокурора?

– Ну, думаю, что да.

– Спасибо, – сказал Мейсон, – у меня все. Раздраженный Гамильтон Бюргер произнес:

– Очень хорошо, что все. У меня больше нет вопросов. Вызываю Стивена Ардмора.