Дело о нервном соучастнике

— Она села ко мне в машину, запыхавшаяся. Казалось, она была очень взволнована и расстроена. Я спросил ее, куда ехать. Вначале она не сказала. А потом попросила отвезти ее на Юнион-Стейшн.

— И вы отвезли ее?

— Да, сэр.

— Когда это было?

— Я подобрал ее незадолго до пяти, думаю, примерно без четверти пять.

— А когда вы были на Юнион-Стейшн?

— Сразу после пяти.

— Третьего июня?

— Да, сэр.

— Перекрестный допрос, — сказал Бюргер. Мейсон вежливо улыбнулся:

— Когда вы увидели обвиняемую в последний раз, мистер Кедди?

— Не знаю.

— Не знаете? — притворно удивился Мейсон.

— Нет, сэр. Я знаю, что видел ее на следующий день на опознании, и я мог видеть ее вечером, но я не уверен. Понимаете, у нас так много пассажиров, иногда мы даже не смотрим на них…

— Минутку, — остановил его Мейсон. — Не нужно приводить свои доводы. Просто отвечайте на вопрос.

— Ваша честь, я заявляю, что это лишь часть ответа, — сказал Бюргер. — У свидетеля всегда есть право объяснить свой ответ. Я заявляю, что свидетелю нужно позволить закончить.

— Думаю, для вас будет лучше затронуть этот момент при повторном допросе, — заметил судья Седгвик. — И у вас будут широкие возможности обрисовать всю ситуацию в целом.

— Хорошо, — проговорил Бюргер в попытке быть любезным.

— Итак, когда вы давали показания на предварительном слушании, — спросил Мейсон, — вы не видели обвиняемую с момента, когда подобрали ее днем третьего июня, и вплоть до опознания утром четвертого числа, верно?

— Да, сэр.

— Все, — объявил Мейсон.

— На предварительном слушании вы ошиблись? — спросил Бюргер.

— Я запутался.

— Вы ошиблись?

— Да, сэр.

— Тогда все.

— Минутку, мистер Кедди, — вмешался Мейсон. — Вы сказали, что ошиблись?

— Да, сэр.

— Значит, вы под присягой сказали то, чего в действительности не было?

— Ваша честь! — заявил Гамильтон Бюргер. — Я протестую, это не соответствует правилам перекрестного допроса. Это попытка запугать свидетеля.

— Я не запугиваю свидетеля, — ответил Мейсон. — Я просто уточняю, говорил ли он под присягой о том, чего в действительности не было.

— Это была честная ошибка, — сказал Гамильтон Бюргер.

— Вы теперь пытаетесь дать показания о душевном состоянии свидетеля? — спросил Мейсон.

— Я сообщаю суду факты.

— А я хочу, чтобы свидетель сообщал факты, — парировал Мейсон.

— Протест отклонен, — объявил судья Седгвик.

— Итак, вы свидетельствовали о том, чего не было? — продолжал Мейсон.

— Да, сэр. Я ошибся. Я запутался.

— Теперь вы не запутались?

— Нет, сэр.

— Как вы узнали, что вы ошиблись?

— Да, но ведь окружной прокурор нашел человека, который брал такси. Он мне ее показал и сказал, что она была с подругой…

— Свидетельствуйте о том, что вы сами знаете, — перебил его Бюргер. — Не говорите о том, что вы знаете понаслышке.

— Нет, нет, продолжайте, — сказал Мейсон свидетелю. — Расскажите, что вам сообщил Гамильтон Бюргер.

Судья Седгвик улыбнулся.

— Ваша честь, это не по правилам. Эта информация получена понаслышке, — запротестовал Бюргер. — Что я говорил свидетелю, здесь рассмотрению не подлежит.

— Он описывает причину, ваша честь, — сказал Мейсон доверительным тоном, резко контрастировавшим с взволнованными интонациями Бюргера.

— Продолжайте, — улыбнулся судья Седгвик, — отвечайте на вопрос.

— Продолжайте, — сказал Мейсон свидетелю, — вы говорили, Гамильтон Бюргер сказал вам… Что он вам сказал?

— Ну, он сказал мне, что его детективы проследили за всеми близкими друзьями обвиняемой, чтобы они нашли человека, бывшего с ней в такси. И он указал на эту свидетельницу, которая только что выступала, сказав мне, что это была она, и тогда я ее узнал.

Мейсон улыбнулся:

— Окружной прокурор показал вам ее?

— Да, сэр.

— Где он вам ее показал?

— В своем офисе.

— А она вас видела в этот момент?

— Нет, сэр. Я был в другой комнате. Это была такая комната со специальным зеркалом: когда смотришь с одной стороны, то это зеркало, а с другой — окно.

— И окружной прокурор привел вас в такую комнату?

— Да, сэр.

— А потом усадил миссис Марвел по другую сторону этого специального зеркала?

— Да, сэр.

— А затем окружной прокурор вошел к вам в комнату, показал на миссис Марвел и сказал, что это была она?

— Да, сэр.

— И это заставило вас подумать, что на предварительном слушании вы дали ошибочные показания?

— Да, сэр.

— И свидетельствовали под присягой о том, чего не было на самом деле?

— Да, сэр.

— На предварительном слушании, когда окружной прокурор еще не дал вам свой мудрый совет, вы сказали, что не видели больше обвиняемую вплоть до опознания четвертого утром, так?

— Да, сэр.

— Ну, тогда, — приветливо сказал Мейсон, — вас нужно поздравить, раз вы доставили столько хлопот окружному прокурору. Если бы не его вмешательство, вы сейчас не изменили бы показания, а говорили бы то же, что на предварительном слушании?

— Полагаю, да. Да.

— Итак, ваши сегодняшние показания были вызваны утверждениями окружного прокурора?

— Ну, думаю, что да.

— Спасибо, — сказал Мейсон, — у меня все. Раздраженный Гамильтон Бюргер произнес:

— Очень хорошо, что все. У меня больше нет вопросов. Вызываю Стивена Ардмора.