Дело о пеликанах

— Дело подтвердилось, и Маттис убивал людей. Весь его бизнес в основном делается в Новом Орлеане. И я думаю, ЦРУ было озабочено судьбой Дарби. К счастью для нее. Они вступали в действие, когда это было необходимо.

— Почему вы действовали не так проворно, как ЦРУ? — спросила она.

— Справедливый вопрос. Мы не придавали делу такого значения и не знали и половины того, что было известно ЦРУ. Клянусь, оно представлялось нам слишком неправдоподобным, и у нас был десяток других подозреваемых. Мы его недооценили. Все просто и понятно. Вдобавок к этому президент просил нас воздержаться, и это было легко сделать, поскольку я никогда прежде не слышал о Маттисе. Не было причин для этого. Затем мой друг Гэвин подставился убийце, и я направил туда свои силы.

— Зачем Коулу понадобилось отдавать дело Глински? — задал вопрос Грэй.

— Оно его напугало. И, честно говоря, мы отчасти этого и добивались, когда направляли дело в Белый дом. А Глински есть Глински. И иногда он проворачивает свои дела в обход таких мелочей, как закон и тому подобное. Коул хотел проверить изложенное в деле и полагал, что Глински сделает это быстро и тихо.

— Таким образом, Глински не был заодно с Коулом?

— Он ненавидит Коула, что вполне понятно. Глински имеет дело с президентом и, конечно же, не играет заодно с Коулом. Все произошло очень быстро. Вспомните, Глински, Коул, президент и я увидели дело впервые две недели назад. Глински, вероятно, ждал подходящего случая, чтобы рассказать президенту кое-что из этой истории, но просто не получил такой возможности.

Дарби отодвинула свой стул и вернулась к окну. Теперь на улице было совсем темно, но движение оставалось все таким же медленным и плотным. Очень хорошо, что эти тайны для нее приоткрылись, но они порождали еще больше загадок. Ей же просто хотелось жить. Она устала убегать и быть преследуемой, устала играть с Грэем в репортера, устала гадать, кто что сделал и зачем, устала чувствовать себя виноватой в том, что написала эту чертовщину, устала каждые три дня покупать новую зубную щетку. Она мечтала о маленьком домике на пустынном берегу моря без телефонов и людей, особенно таких, которые прячутся за автомобилями и зданиями. Ей хотелось проспать трое суток без кошмаров и теней. Пора уходить.

Грэй внимательно смотрел на нее.

— За ней следили в Нью-Йорке, а теперь здесь, — сказал он Войлзу. — Кто они?

— Вы в этом уверены? — спросил Войлз.

— Они весь день торчали на улице, наблюдая за зданием, — сказала Дарби, кивнув на окно.

— Мы видели их, — сказал Грэй. — Они там.

Войлз, похоже, отнесся к этому скептически.

— Вы их раньше видели? — спросил он Дарби.

— Одного из них. Он был на похоронах Томаса в Новом Орлеане, а потом гнался за мной через весь Французский квартал. Он чуть не нашел меня в Манхэттене, а пять часов назад я видела его разговаривавшим с другим типом. Я уверена, что это был он.

— Кто это? — вновь спросил Грэй.

— Я не думаю, что ЦРУ стало бы гоняться за вами.

— Еще как гонялось.

— Сейчас вы их видите?

— Нет. Они исчезли два часа назад. Но они находятся где-то поблизости.

Войлз встал и вытянул свои толстые руки. Он медленно ходил вокруг стола, разворачивая сигару.

— Не возражаете, если я закурю?

— Возражаю, — сказала она, не глядя в его сторону.

Он положил сигару на стол.

— Мы можем помочь, — сказал он.

— Я не хочу вашей помощи, — проговорила она в окно.

— Чего вы хотите?

— Я хочу уехать из страны, но, когда буду это делать, я хочу быть уверенной, что никто за мной не тащится. Ни вы, ни они, ни Руперт и никто из его компании.

— Вам придется вернуться и давать свидетельские показания перед Большим жюри.

— Только в том случае, если они смогут меня найти. Я собираюсь отправиться в такое место, где чихали на повестки.

— А как насчет суда? На суде вы будете нужны.

— Это будет не раньше чем через год. Тогда я и подумаю над этим.

Войлз сунул сигару в рот, но прикуривать не стал. Ему лучше думалось, когда она находилась у него в зубах.

— Я предлагаю вам сделку.

— У меня нет настроения заключать сделки.

Она стояла, прислонившись к стене, и смотрела то на Войлза, то на Грэя.

— Это хорошая сделка. В моем распоряжении есть самолеты и вертолеты, а также достаточно людей, которые носят оружие и совсем не боятся ребят, играющих в кошки-мышки. Прежде всего мы выведем вас из здания так, что никто об этом не будет знать. Во-вторых, мы посадим вас в мой самолет и отправим в любое место, куда вы пожелаете. В-третьих, вы можете исчезнуть оттуда. Даю вам слово, что мы не будем идти по следу. Но, в-четвертых, вы позволите мне связаться с вами через мистера Грантэма в случае, и только в случае, срочной необходимости.