Дело о пеликанах

— Нам кажется также, что Белый дом вмешался и попытался воспрепятствовать расследованию ФБР дела мистера Маттиса, и мы ждем ваших замечаний, если таковые имеются.

— Так это то, что вам кажется, или то, что вы намерены печатать?

— Мы пытаемся подтвердить это сейчас.

— И кто же, по вашему мнению, подтвердит это для вас?

— У нас есть осведомители, мистер Коул.

— Несомненно. Белый дом отрицает какое бы то ни было участие в этом расследовании. Президент просил информировать его о состоянии расследования в целом после трагической смерти Розенберга и Дженсена, но ни прямого, ни косвенного участия в данном расследовании Белый дом не принимал. Вам дали неточную информацию.

— Считает ли Президент Виктора Маттиса своим другом?

— Нет. Они встречались по какому-то случаю и, как я уже сказал, мистер Маттис был крупным вкладчиком, но не является другом Президента.

— Он был самым крупным вкладчиком, не так ли?

— Я не могу этого утверждать. Еще какие-нибудь замечания?

— Нет. Надеюсь, пресс-секретарь доложит об этом завтра утром.

Они одновременно положили трубки, и Кин выключил магнитофон.

Фельдман вскочил, потирая руки.

— Я бы отдал годовой оклад, чтобы очутиться сейчас в Белом доме, — сказал он.

— Не правда ли, он был невозмутим? — сказал Грей с восхищением.

— Да уж, если можно быть невозмутимым, сидя на раскаленной сковородке.

Глава 42

Для человека, привыкшего яростно бросаться вперед и видеть, как перед ним отступают, было весьма трудно скромно войти со шляпой в руке и извиниться за то, что помешал. Он с неестественным смирением прошел через отдел новостей с К. О. Льюисом и двумя агентами в арьергарде. На нем был его обычный мятый плащ свободного покроя с поясом, туго затянутым по центру его короткой коренастой фигуры. Ничего замечательного в нем не было, но его манеры и походка не оставляли сомнений, что это человек, привыкший владеть ситуацией. Одетые в темные плащи, они оба походили на мафиози, сопровождаемых телохранителями. В кишевшем работой отделе новостей стало тихо, когда они быстро проходили через комнату. И хотя в нем не было ничего замечательного и какой бы смиренный вид он на себя ни напускал, но факт оставался фактом: Ф. Дентон Войлс прибыл сюда собственной персоной.

Небольшая возбужденная группа редакторов совещалась в маленьком коридорчике перед офисом Фельдмана. Говард Кротхэммер знал Войлса и приветствовал его, когда тот вошел. Они обменялись рукопожатием и заговорили шепотом. Фельдман разговаривал по телефону с мистером Людвигом, издателем, находившимся в Китае. Смит Кин примкнул к беседовавшим и поздоровался за руку с Войлсом и Льюисом. Два агента держались несколько поодаль.

Фельдман открыл дверь, заглянул в отдел новостей, увидел Дентона Войлса и жестом пригласил его войти. К. О. Льюис последовал за ним. Они обменялись обычными шутками, пока Смит Кин закрывал дверь, после чего все сели.

— Я знаю, что у вас есть надежное подтверждение дела о пеликанах, — сказал Войлс.

— Есть, — сказал Фельдман. — Почему бы вам вместе с мистером Льюисом не прочитать черновик статьи? Все бы стало ясно. Мы собираемся опубликовать ее через час, и репортер, мистер Грентэм, дает вам возможность прокомментировать.

— Я ценю это.

Фельдман взял копию черновика и протянул Войлсу, который осторожно ее принял. Льюис наклонился к нему, и они тут же стали читать.

— Мы выйдем, — сказал Фельдман. — Можете не торопиться.

Они с Кином вышли из офиса и прикрыли дверь. Агенты подошли ближе.

Фельдман и Кин прошли через отдел новостей к двери конференц-зала. В холле стояли два здоровенных охранника. Когда редакторы вошли. Грей и Дарби были одни.

— Тебе нужно позвонить в “Уайт и Блазевич”, — сказал Фельдман.

— Я ждал тебя.

Они собрали разбросанные бумаги. Кротхэммер на минутку вышел, и Кин подал телефон Дарби. Грей набрал номер.

— Марта Вельмано, пожалуйста, — попросил Грей. — Да, это Грей Грентэм из “Вашингтон пост”. Мне нужно поговорить с ним. Это срочно.

— Минутку, — сказала секретарша. В следующий момент к телефону подошла другая секретарша.

— Офис мистера Вельмано.

Грей опять назвался и попросил к телефону босса.

— Он на совещании, — сказала она.

— И я тоже, — ответил Грей. — Сходите туда, скажите ему, кто я и что его фотография будет на первой странице газеты в ближайшем номере.

— Хорошо, сэр.

Через несколько секунд раздался голос Вельмано:

— Слушаю. В чем дело?

Грей представился в третий раз и объяснил, что их разговор записывается на пленку.

— Знаю, — огрызнулся Вельмано.

— Сегодня утром мы огласим дело, касающееся вашего клиента, Виктора Маттиса, и его участия в убийстве судей Розенберга и Дженсена.

— Прекрасно! А мы будем преследовать вас в судебном порядке в течение последующих двадцати лет. Вы не в своем уме, приятель. “Пост” подчиняется нам.

— Да, сэр. Не забывайте, что я вас записываю.

— Можешь себе записывать! Тебя притянут как ответчика. Это будет чудесно! Виктор Маттис завладеет газетой “Вашингтон пост”! Невероятно!

Грей недоверчиво покачал головой в сторону Дарби. Редакторы улыбались, глядя в пол. Становилось довольно забавно.