Дело о племяннице лунатика

Делла Стрит, оторвавшись от блокнота, спросила:

– Вы думаете, что Дункан пойдет на это?

– Конечно, пойдет! Они кинут ему наживку, сказав: «А теперь ваше слово, мистер Дункан, вы же адвокат. Для вас не слишком-то приятно засыпаться на перекрестном допросе. Экспертиза убедительно доказывает, что убийство должно было произойти в три часа. Не разумно ли предположить, что вы перепутали маленькую стрелку с большой, которая указывала на цифру „три“? Конечно, мы не хотели бы, чтобы вы показывали то, чего на самом деле не было, но мы также и не желаем, чтобы вы оказались смешным на свидетельской трибуне». И Дункан клюнет, отправится домой, обдумает это и внушит самому себе, что теперь точно вспомнил, что было три часа, а не пятнадцать минут первого. Люди, подобные Дункану, исполнены предрассудков, предвзяты и эгоистичны, и они самые опасные лжесвидетели в мире, потому что не могут допустить, даже для себя, что дают ложные показания. Они не могут быть беспристрастными свидетелями в чем бы то ни было.

– Неужели вы не сможете его на этом подловить, – спросила Делла Стрит, – хотя бы для того, чтобы присяжные увидели, что он за человек?

Мейсон ухмыльнулся ей и ответил:

– Мы можем попытаться. Но для этого потребуется масса ухищрений, и не все из них окажутся благовидными.

– Ну, – возразила Делла Стрит, – не думаю, что более благовидно отправить клиента на виселицу из-за того, что какой-то надутый индюк врет и не краснеет.

Дрейк заметил:

– Не беспокойся за Перри, Делла. Он выкинет какой-нибудь трюк еще до того, как процесс закончится, и если это не сработает, то его вышибут из коллегии адвокатов, а если пройдет – он сделается героем. Еще ни один клиент Перри Мейсона не был осужден на основе липовых показаний.

– Ты ведешь слежку за Дунканом? – спросил Мейсон.

– Да. Мы повесили «хвосты» на каждого, кто покинул дом, и я получаю отчеты по телефону каждые пятнадцать минут.

Мейсон задумчиво кивнул и сказал:

– Я особенно хочу знать, когда он пойдет к окулисту.

– При чем здесь окулист?

– Я заметил, что он смотрит через нижние половины бифокальных линз, – ответил Мейсон. – Очевидно, они не подходят ему. Многое будет зависеть от его зрения. Окружной прокурор захочет, чтобы он произвел хорошее впечатление. В настоящее время он не может прочесть ничего, если не глядит через нижние части линз, и только на расстоянии вытянутой руки. Вряд ли это произведет благоприятное впечатление на присяжных, когда речь зайдет о том, что он видел в лунном свете в три часа ночи.

– Но он же не спал в очках, – возразила Делла.

– Когда он начнет давать свои показания, ты в это поверишь, – мрачно ответил Мейсон. – Окружной прокурор довольно порядочный мужик, но некоторые из его помощников работают на публику. Они намекнут Дункану на то, что хотят доказать, и он сделает все остальное. Как Джексон – вернулся?

Она кивнула и ответила:

– Харрис подслушал телефонный разговор между Дорис Салли Кент и Мэддоксом. Думаю, вы хотите, чтобы Пол тоже послушал, что скажет Джексон об этом разговоре?

– Зови Джексона, – ответил Мейсон.

Она помедлила в дверях и поинтересовалась:

– Как вы думаете, это правда, что у самолета Кента забарахлил мотор?

– Да, я говорил с пилотом. Это именно то, что случилось. Ему пришлось сделать вынужденную посадку в пустыне. Ушло не так много времени, чтобы устранить неполадки в зажигании, но ему еще пришлось очищать от кустарника место, чтобы взлететь. Случилось то, что случается один раз на миллион.

– Тогда Кент не женился?

– Нет.

– Это означает, что Люсилл Мейс может выступать свидетелем против него?

– Она ничего толком не знает. Пригласи Джексона.

Когда Делла покинула комнату, Дрейк тихо спросил:

– Была ли у Кента причина задержать полет, Перри?

Мейсон ответил почти без интонаций:

– Откуда, во имя дьявола, мне это знать! Он сказал, что мотор отказал, а пилот это подтвердил.

– И он твой клиент, – заметил Дрейк.

– Не только мой, но и твой, – уточнил Мейсон. – Но не будь настолько циничным. Думаю, что имела место авария.

– Возможно, что и так, но попробуй убедить в этом присяжных.

Дверь открылась, и вошел Джексон. Мейсон кивнул:

– Выкладывай нам всю подноготную, Джексон.

Тот явно был возбужден:

– Я только что разговаривал с секретарем суда в Санта-Барбаре. Я поставил свое имя, адрес и телефонный номер на обратной стороне окончательного решения о разводе, когда заполнил его как поверенный Питера Кента.

– Ну? – спросил Мейсон, когда Делла Стрит почти бесшумно проскользнула через дверь к своему столу.