Дело о полянах Калевалы

— Ну а потом, уж не знаю, за каким чертом, — продолжала, шагая впереди, Котя, — занесло туда пару студентов. Не то потерялись, не то дорогу попутали, но только пришли они и начали трепаться, что видели ведьмину избушку. И у порога сидела опять же большущая собака. А потом в лесу казалось им, между деревьями мелькал силуэт женщины. Они ее кликали, но никто не ответил. В общем, такая вот ерунда. С тех пор и повадились туда паломничать за своей порцией острых впечатлений. Уж и запрещали, да что там?

— Вы-то сами не замечали ничего подобного? — вставила Марина, раздвигая перед собой здоровенные папоротники. — А то уж больно смахивает на бабкины страшилки.

— Да кто его знает? — пожала плечами девушка. — Странновато там, ясен пень. А уж что там кому виднеется — не мое дело. Сама я никого не видела, но что волки там могут быть, а то и медведь заплутавший — это возможно. Люди? Ну кто знает… Браконьеры, оно дело такое, всюду шастают. Им, конечно, тоже не с руки отвечать, если их кто зовет.

— А последний случай приключился два года назад как раз, и около того времени, как Оленева пропала, — вспомнила Котя. — Тоже пошли двое к поляне, молодцы какие, Блинтайм встречать — тоже мне, эльфы! Обратно один другого на руках тащил. Орет как резаный и тащит. Ну, у одного бошка пробита — на него, со слов второго, обрушились потолочные балки. А второй твердит, что на него собака бросилась и глотку перегрызть хотела. Вот только на руках, на плечах у него порезы, как от ножа, а не как от когтей, и следов укусов не видать было. Назад воротимся, могу показать вам это дело, — добавила она, заметив, что Краснов, первый раз слышавший подобное, недовольно хмурится.

— Что за… Блинтайм? — Лещинская застряла, не в силах самостоятельно перебраться через нагромождение поваленных деревьев.

— Да черт его, — буркнул было Краснов, возвращаясь и помогая женщине преодолеть преграду. — Первомай, что ли? Оленева вроде накануне пропала.

— Он самый, — за сержантом оглушительно хрустели ветки.

— Бельтайн, — чуть склонившись к Лещинской, шепнул Краснов. Та ответила ему вопросительным взглядом, и он объяснил:

— Кельтский праздник начала лета, связанный с началом пахоты и выгона скота. Традиционно должен был обеспечить плодородие всему живому, как понимаешь. А еще на Бельтайн жгли костры и обновляли в домах огни, — так же шепотком продолжал он, порой покачиваясь при ходьбе по неровному пути, едва не прикасаясь губами к ее волосам и маленькому розовому уху. Было что-то, что неодолимо влекло к ней, запах, что ли, особенный, легкий, похожий на яблоневый цвет.

— А огонь — это символ Семаргла. Считалось, огонь способен проходить по всем слоям земли, а Семаргл, который, будучи хранителем абсолютного знания, также служит проводником между мирами, сам появляется из огня. Мы его уже видели сегодня на вышивках, — напомнил он внимательно слушавшей его Лещинской. — Собака такая большая, с крыльями…

Спустя некоторое время непролазная тропа, по которой их вела Котя, расширилась, и Краснову даже показалось, что местами подо мхом и палой листвой он видит дорожную колею. Затем наличие некогда проложенной дороги стало очевидным — кое-где попадались выложенные по краю камни, старые деревья стояли по ее краю ровным рядом, когда низкорослый молодняк пробивался все ближе к центру, нависал, сплетаясь ветвями, над головой. В глаза бросился огромный валун, замшелый, изъеденный лишайниками, серебристо-серый, покатый, как спина бобра. На обращенной к дороге стороне камня была высечена некая запись, от времени неразборчивая, полустертая. Краснов, стараясь не привлекать внимания Коти, задержался возле камня, чтобы прочесть, что же там написано.

— Налево пойдешь — коня потеряешь? — пошутила Лещинская, проходя мимо него. Краснов удивленно обернулся к ней, и ему показалось, что она задорно улыбнулась ему.

— Возможно, — ответил ей улыбкой Ярослав. — Этой надписи не меньше двухсот лет, а сказано там что-то вроде «осторожно, впереди овраг».

— Ага, — кивнула Марина, — дорожный знак — впереди неровности! — и она даже театрально взмахнула рукой. «Что это с ней? — изумленно подумал Краснов. — Никак теперь она мне понравиться вздумала?»