Дело о позолоченной лилии

— Складывается необычная ситуация, — обратился к судье Страусу Гамильтон Берджер. — Я хочу заявить, что свидетельница, с одной стороны, обращается к властям с просьбой принять соответствующие меры, а с другой — находится в сговоре с неким лицом, которое я вскоре назову, и намерена скрыть некоторые улики, которые, как мы считаем, имеют непосредственное отношение к настоящему делу. Свидетельница вызвана в суд повесткой. Она не только согласна, но и высказала желание дать показания относительно некоторых сторон дела. Однако не намерена высказываться по другим вопросам. Она отказалась сделать какое-либо заявление по этому поводу. Таким образом, мне неизвестно, насколько она осведомлена о других сторонах дела. Она готова дать показания только по одному вопросу. В результате, когда дело касается тех вопросов, по которым свидетельница не намерена давать показания, я вынужден подходить к ней как к предубежденной против выставившей ее стороны.

— Тогда, — сказал судья Страус, — вам следует сначала допросить ее по тем вопросам, по которым она готова дать показания. А там, где она выступает как нелояльный свидетель, получить у нее информацию, применив приемы, предусмотренные для допроса предубежденных свидетелей.

— Хорошо, Ваша честь.

Гамильтон Берджер повернулся к Эльзе Гриффин.

— Вы в течение нескольких лет работаете у обвиняемого?

— Да.

— В каком качестве?

— Я его личный секретарь.

— Вы знакомы с мистером Моррисоном Бремсом, управляющим мотеля «Стейлонгер»?

— Да.

— Разговаривали вы с Моррисоном Бремсом шестого апреля сего года?

— Да.

— В какое время?

— Вечером, — О чем?

— Протестую против этого вопроса как несущественного, не относящегося к делу и не правомерного, — заявил Мейсон.

— Разрешите, Ваша честь, — вмешался Гамильтон Берджер. — Мы намерены показать, что свидетельница во время этого разговора являлась посредником обвиняемого. Она прибыла в мотель, выполняя его указания.

— Начните с этого, — распорядился судья Страус.

— Но, Ваша честь, здесь мы сталкиваемся с трудностями, поскольку это один из моментов, когда свидетельница отказывается проявить лояльность.

— Но по другим вопросам свидетельница выступает как лояльная? — задал вопрос судья Страус.

— Да.

— Суд предлагает провести допрос до конца той части, где свидетельница выступает как лояльная. Там, где она становится предубежденной против выставившей ее стороны, с разрешения суда вы сможете продолжить допрос. Вопросы должны быть конкретными: что произошло, где, когда и почему.

Гамильтон снова обратился к Эльзе.

— После этого разговора вы возвращались в мотель «Стейлонгер» поздним вечером шестого апреля?

— Фактически это было уже рано утром седьмого апреля.

— Кто послал вас в мотель «Стейлонгер»?

— Мистер Перри Мейсон.

— Вы хотите сказать, что получили указания от мистера Мейсона, адвоката Стюарта Г. Бедфорда, обвиняемого по данному делу?

— Да.

— Какие вам были даны указания?

— Мне было поручено снять обнаруженные в двенадцатом номере отпечатки пальцев. Тщательно все протереть, чтобы уничтожить те, что могли оказаться не замеченными мной. Снятые отпечатки доставить мистеру Мейсону.

— Вы знакомы с техникой снятия отпечатков?

— Да.

— Вы обучались этому?

— Да.

— Где?

— Окончила специальную заочную школу.

— Где вы взяли все необходимые приспособления?

— Меня снабдил ими мистер Мейсон.

— И что вы сделали, когда получили все это от мистера Мейсона?

— Я отправилась в мотель и сняла отпечатки пальцев, как мне было сказано.

— Что было потом?

— Я передала отпечатки мистеру Мейсону, чтобы из их числа исключить мои и оставить только те, которые были сделаны лицом, проникшим в номер во время моего отсутствия.

— Это было сделано?

— Да. Мне было сказано об этом мистером Мейсоном. Он также сообщил, что почти все отпечатки принадлежали мне, за исключением четырех.

— Вы знаете, какие именно?

— Да. Я все карточки пронумеровала. На этих четырех стоят номера четырнадцать, шестнадцать, девять и двенадцать. Отпечатки на четырнадцатой и шестнадцатой карточках сняты со стеклянной ручки стенного шкафа, девятой и двенадцатой — с зеркала.

— Известно ли вам, где эти четыре карточки находятся сейчас?

— Да.

— Где?

— У меня.

— Как они оказались у вас?

— Я выхватила их вчера вечером у Перри Мейсона и побежала в полицию, так как мистер Мейсон пытался их у меня отобрать.

— Вы оставили карточки в полиции?

— Нет.

— Почему?

— Я не хотела, чтобы с ними что-нибудь произошло. Видите ли, к тому времени я знала, чьи это отпечатки. Поэтому я убежала с ними.

— Почему вы считаете, что были вынуждены убежать? — спросил Берджер.

Судья Страус бросил взгляд на Мейсона, ожидая реакции с его стороны. Но Мейсон промолчал, и судья Страус повернулся к Эльзе.

— Не отвечайте пока на этот вопрос! Желает ли защита выразить протест против вопроса? — обратился судья к Мейсону.

— Нет, Ваша честь, — ответил тот. — Я понимаю, что меня здесь судят, и хочу услышать все, что будет сказано. Судья Страус нахмурился.