Дело о прекрасной эльфийке (СИ)

— А где связка ключей, которая была у мастера?

— В кабинете… наверное… когда… в общем, когда его забирали, я велела Ириске ключи взять и мне отдать, у него там еще от сейфа в кабинете и от кладовой. Сейф я сегодня открывала, когда мы с мастером Уперваем занимались бумагами. А потом… может быть, ключи у него?

Несмотря на внешнее спокойствие, женщина, похоже, держалась из последних сил.

Ивану вдруг стало тоскливо. До этого момента он воспринимал то и дело сваливавшиеся на него расследования, не относящиеся к смерти леди Виолин, лишь как досадные помехи, оттягивающие возвращение на Землю. Но сейчас, в воняющей тухлятиной и какой-то едучей химией мастерской, сыщик вдруг ощутил, что эти гномы, эльфы и прочие обитатели империи с гордым именем Сувелия — настоящие и живые. И эта молодая квадратная тетка с острыми ушами, плоским лицом, вдавленной переносицей и неестественно широко расставленными круглыми глазами, которую на Земле приняли бы за больную карлицу, на самом деле — красавица и умница. Сыщику мучительно захотелось обнять Кану и дать наконец-то выплакаться. Но вместо этого он как можно мягче сказал:

— Нужно собрать тут все бумаги, которые касаются закупки сырья. Все приходные и расходные книги. Вы сможете их найти?

Гномса кивнула:

— Конечно. Борд… у него всегда порядок…

На обратном пути в дом Иван коротко приказал мастрис Кане:

— Сейчас найдем ключи и положим эти бумаги в сейф. Завтра пригласите этого вашего мастера Мидмертара, пусть он сделает полную ревизию товаров и прохождения денег и в мастерской, и в лавке. Хотя, думаю, он уже делал. Его услуги дорого стоят?

— Что? — не сразу сообразила женщина. — Нет, он — клановый. Ему клан платит. Если только личная благодарность…

— Личную благодарность оформлю от полиции. Его отчет нужен для суда…

В гостиной за то время, как сыщик с хозяйкой дома провели в мастерской, ничего не изменилось. Работники по-прежнему сидели плотной кучкой, выжидательно глядя на Ивана. И глядели очень недобро.

Процессуальные нормы, которые тут требовались для задержания, были проще, чем на Земле. Но Иван кожей ощутил: попробуй задержать он кого-то из гномов, будет сопротивление.

— Ранс, Барад, Булл и Ирис — придете завтра в участок, оформим показания для суда, — максимально спокойным тоном сказал Иван. — Да, и сбегайте кто-нибудь в лавку, позовите Пиля…

— Он ушел, — отозвался один из учеников. — Я тут на улицу выходил, надо было мамке сказать, что задержусь, видел, как он домой шел.

— Отлично, — кивнул Иван. — Сейчас все можете идти… кроме…. Барад, останься, пожалуйста, в доме. Переночуешь тут где-нибудь. Если понадобится лекарь или еще кто — сбегаешь. Хорошо?

Русобородый богатырь кивнул.

— Спасибо за помощь!

Потом Иван со всех ног бросился на улицу, поймал пролетку и, доехав до первой полицейской будки, взял с собой пару младших чинов. Задержать приказчика удалось на его съемной квартире — парень, видимо, решил, что у него есть время спокойно собраться в дорогу.

Воняло в спальне Пиля не меньше, чем в скорняжной мастерской. Но обыск Иван решил оставить на утро. Между перспективой рыться в гномских подштанниках и желанием самому избавиться от улиточной вони он, естественно, выбрал последнее.

Глава 31

Глава 31

Иван предпринял все возможные и невозможные усилия, чтобы перестать вонять.

По дороге домой купил бутылку ароматического уксуса и протер им куртку.

Рубашку, на рукаве которой обнаружил крошечное, но весьма «аромантное» пятно, свернул в тугой комок и выкинул в мусорный бачок во дворе.

Потом тщательно вымылся, переоделся во все чистое, обрызгал себя какой-то «лавандовой водой», купленной вместе с уксусом, и ушел, оставив открытой форточку. Но все равно, сидя в извозчичьей пролетке, опасливо втягивал носом воздух: вдруг запах остался? Вроде бы ощущение, что только что искупался в помойной яме, исчезло. Однако эльфы обладают гораздо более тонким обонянием, а ресторация «Цветы жасмина» в Нижнем городе относилась к тем элитным заведениям, которые посещают по большей части представители старшей расы…

Однако — обошлось.

Из-за долгих сборов сыщик едва не опоздал к оговоренной девятой вечерней склянке. Выскочил из пролетки, оглянулся перед тем, как нырнуть под полотняный навес над богато украшенной резьбой дверью ресторана, и застыл от удивления.

Извозчик еще не успел отъехать, а рядом уже остановилась дорогая карета. Из нее вышел знакомый сыщику молодой мастер смерти Баязет и галантно придержал дверцу, помогая сойти на землю даме, которую Иван узнал далеко не сразу. Она была одета в струящееся и переливающееся голубое платье, на плечах — белая меховая накидка, ее сложная прическа украшена серебряными цепочками с подвесками из бирюзовых кабошонов…

Но главное — лицо. Огромные синие глаза, пурпурные губы, нежный румянец на щеках…