Дело о пустой консервной банке

– Не пытайтесь уведомлять полицию.

– Не собираюсь.

– Это ничего не даст, даже если вы попытаетесь.

– Я же обещал, что не буду.

– Я хочу поговорить с вами. Мне надо поговорить.

– Пожалуйста, я весь внимание.

– Нет, не по телефону. Я хочу поговорить в такой обстановке, где наша беседа будет абсолютно конфиденциальной.

– Вы хотите прийти ко мне в офис? – предположил Мейсон.

– Нет. Вам надо будет приехать ко мне.

– А где вы находитесь?

– Обещаете, что не сообщите полиции?

– Да, обещаю.

– Приедете один?

– Да, один.

– Через сколько времени?

– Как только управлюсь. И только при условии, что вы будете вести себя абсолютно честно со мной и сделаете в самом деле откровенное признание.

– Приезжайте к моему дому номер 604 по Ист-Хиллгрэйд-авеню, – сказала она. – Машину напротив не паркуйте. Оставьте ее примерно в полквартале внизу, на склоне. Не входите в дверь с фасада. Она будет заперта. И на звонок я не выйду. Обойдите дом вокруг, вы попадете прямо к гаражу. Ждите там, пока не увидите свет в доме. Когда свет включится, входите через заднюю дверь. Она будет открыта. Приходите, как мы договорились, один и не пытайтесь сообщать в полицию.

– Мне потребуется, наверное, пятнадцать-двадцать минут, чтобы добраться до вас, – прикинул Мейсон, взглянув на часы.

– Ничего, я подожду. Только помните, что я сказала.

– Ладно, – нехотя согласился Мейсон. – Все это хорошо, миссис Пэрлин, но было бы весьма странным, если бы я ночью врывался по первому звонку, основываясь лишь на нем одном, к женщине, которая заявляет, что у нее ко мне конфиденциальное дело.

– Вы же понимаете, кто с вами говорит, ведь так?

– Экономка мистера Хоксли?

– Да, именно так. Я хочу рассказать вам правду. Мне нужен кто-то, кому бы я могла довериться.

– Это все весьма туманно, миссис Пэрлин, – недоверчиво проговорил Мейсон, придав своему голосу сомнение и пытаясь выудить у нее как можно больше сведений.

Некоторое время она колебалась, потом с расстановкой проговорила:

– Я застрелила его. Я имела право на это, поверьте. И уничтожила тело, так что его невозможно отыскать. Потом я подумала, правильно ли поступила, ведь так складывается, что я выгляжу преступницей. Следует ли мне говорить всю правду правосудию, вот с чем я вынуждена обратиться к вам за советом. Я поступила по справедливости. Ни один суд никогда меня не осудит. Теперь, когда вы знаете основное, скажите, хотели бы вы говорить со мной или мне придется обратиться к помощи другого адвоката?

– Я буду говорить с вами, – принял решение Мейсон. – Вы сейчас находитесь по указанному адресу, на Хиллгрэйд-авеню?

– Я встречусь с вами, если вы будете вести честную игру. В противном случае вы меня никогда не увидите. Смотрите, – напомнила миссис Пэрлин в который раз, – делайте все, как я сказала. Не входите сразу, как придете, а когда будете входить, то только через заднюю дверь, – тогда я буду знать, что вы ведете со мной честную игру, мне это необходимо. Вероятно, вы предполагаете, что со мной трудно ладить? Но поймите, когда я вам изложу обстоятельства…

– Хорошо, я сейчас буду, – оборвал Мейсон пространные пояснения и опустил трубку.

Он взглянул на часы, чтобы уточнить время, написал адрес дома миссис Пэрлин на листочке бумаги, сложил его, сунул в конверт и надписал: письмо предназначалось лейтенанту Трэггу. Мейсон запечатал конверт, положил на маленький прикроватный столик, потом набрал номер и позвонил в Сыскное агентство Дрейка.

– Пол, я еду на место! Все это выглядит довольно сомнительно. Вполне возможно, что мы имеем дело с женщиной, которая является параноиком-убийцей. Если через час от меня не будет никаких сообщений, выезжай немедленно на Ист-Хиллгрэйд-авеню, дом 604… и смотри, сделай все как надо. Когда войдешь, держи наготове пистолет да прихвати пару крепких ребят.

– А почему бы мне не взять пару толковых оперативников и не поехать с тобой прямо сейчас, а, Перри?

– Не думаю, что из этого выйдет что-то путное. Миссис меня заранее предупредила. Сама она, очевидно, имеет возможность следить за мной, чтобы я в точности выполнял ее инструкции. Может быть, она займет наблюдательный пост где-нибудь через улицу и будет ждать, что я стану делать.

– Ладно, Перри, я врываюсь ровно через час, если от тебя ничего не будет.

Мейсон положил телефонную трубку на место, надел легкое пальто, пониже надвинул шляпу и вышел из квартиры. Подходя к гаражу, где стояла его машина, Мейсон старался не глядеть по сторонам, будто опасаясь кого-то, кто может спугнуть его преследователя. Он уселся за руль машины, прогрел двигатель, кивнул ночному сторожу в знак приветствия и вырулил на темную, совершенно безлюдную улицу.