– И все двери не заперты и ждут, что ты сразу войдешь? – предположил Дрейк.
– Я так не думал, – покачал головой Мейсон.
– Почему же?
– Ну ты ведь взрослый человек, Пол. Кто-то, предположим, звонит тебе в час ночи и говорит, чтобы ты шел по такому-то адресу, вошел в дом, который никогда прежде и в глаза не видел. Попробуй-ка войди! Кто-нибудь выскочит с двустволкой да как закричит: «Грабят!» – и выпустит тебе оба заряда прямо в живот. Нет уж, спасибо! Мне этого не надо! Пусть отвечают на звонок, или я вообще не открою дверь.
– И ты хочешь сказать, Перри, что вообще не входил в дом?
– Я говорю, что у меня нет привычки разговаривать с незнакомыми людьми, которые приглашают в какой-то отдаленный жилой квартал, предлагают войти в дом. Но о чем
– Ну да, – сказал Дрейк с сарказмом, – мне-то ничего, всего лишь несколько минут проехаться туда и обратно.
– Ну, так на что ты намекаешь? – спросил Мейсон, и в его голосе послышалась нотка нетерпения.
– Я, конечно, ничего не хочу принимать во внимание, – сказал Дрейк, – в том числе и то, что ты заходил в дом. Я не принимаю во внимание, что
– Какой труп? – невинно спросил Мейсон.
– Ну конечно же, ты понимаешь, я далек от мысли, что в доме был труп.
– Ну и что приключилось с этим трупом? Кто это был?
– Очевидно, – сказал Дрейк, – это труп миссис Сары Пэрлин, экономки Хоксли. Она,
– Ты имеешь в виду то, – возбужденно сказал Мейсон, – что она действительно находилась в том доме?
– Конечно, она находилась в том доме, в спальне перед туалетным столиком. После того как был произведен выстрел, она замертво свалилась на пол. Выстрел производился из ее собственного оружия.
Лицо Мейсона выразило крайнюю степень изумления.
– Пол, ты не разыгрываешь меня насчет всего этого? Ты что, имеешь в виду, что она и в самом деле
– Конечно, находилась.
– А также насчет того, кто это был? Я имею в виду труп, который был опознан?
Дрейк кивнул.
– Значит, она была убита уже после того, как позвонила мне и?.. Черт возьми, Пол, она же говорила, что хочет признаться. Должно быть, она позвонила мне, затем начала готовиться к встрече со мной. Мысль о том, что она натворила, не давала ей покоя, и она решилась на самоубийство. А что-нибудь указывает на то, что это не было самоубийством?
– Движение пули и положение трупа, – сказал Дрейк.
– Расскажи, что произошло, Пол.
– Я ждал, когда ты мне позвонишь. Сначала я не придавал этому значения, обычное дело. Потом, когда стали истекать сорок пять минут, а ты все не звонил, я начал беспокоиться. В конце концов, это вполне могло оказаться ловушкой. Ты работаешь над этим делом своим особым способом, неординарно, опережая полицию на два-три хода. И ты, как правило, ходишь по краю – очень близко от убийцы. А преступник, который попадает в безвыходное положение, способен тебя порешить. Заткнув же тебе рот, он может спастись только одним путем – прямиком в газовую камеру в Сан-Квентине. Час ночи – это, я скажу тебе, не очень подходящее время, чтобы звонить адвокату и поднимать его с постели. Чем больше я думал об этом, тем больше мне это не нравилось. Я вызвал пару толковых оперативников и сидел, не спуская глаз с циферблата часов. У меня почему-то было предчувствие, что ты не позвонишь, поэтому появилось желание действовать. Я осознавал, что уходящие секунды – драгоценны, но ты сказал – через час, поэтому я решил выдержать этот час. Веришь ли, когда минутная стрелка на электронных часах передвинулась на шестнадцатую минуту, я уже был в пути. Не знаю, догадываешься ли ты, но мы будь здоров как прочесали все дороги, ведущие к Хиллгрэйд.
– Молодец! – сказал Мейсон. – Я знал, что на тебя можно положиться. Что было дальше?
– Я даже, – сказал Дрейк, – не тратил времени на изучение особенностей местности. Подъезжаю к дому 604 по Ист-Хиллгрэйд и вижу свет в окнах. Останавливаю машину прямо напротив дома, выскакиваю, и мы втроем бежим по ступеням к парадному крыльцу и жмем на кнопку звонка. Слышно – звонок работает, но больше – ничего. Дергаю дверь – а она, оказывается, не заперта. Входим. Ну, и ты знаешь, что там…
Мейсон отрицательно покачал головой.
– А что ты там обнаружил, Пол? – невинно спросил он.