Дело о пустой консервной банке

Двор между нашим домом и его квартирой был как бы общей собственностью. Доступ туда у Роднея был, и у него хранился также дубликат ключа, который подходил к замку двери гаража. Поскольку экономка недолюбливала его и подозревала, Родней посчитал, что будет лучше, если нас никто не увидит вместе, поэтому он придумал сигнал и код. Временами, когда я встречалась с ним во дворе, он обычно кланялся и улыбался. И я тоже обычно очень сдержанно кивала и улыбалась в ответ, хотя чувствовала, что мое сердце разрывается и начинает кружиться голова.

В ночь, когда произошла стрельба, все сразу пошло не так. Во-первых, моя невестка нашла банку, которую Родней оставил как сигнал. Это произошло до того, как я туда спустилась. Я боялась, у нее возникнут подозрения, и продолжала говорить об этой жестянке, пока не поняла, что она далека от мысли, что это мог быть сигнал. Я собиралась спуститься и найти место, куда невестка бросила банку, проверить, нет ли на ней нацарапанного сообщения. Потом я обнаружила, что Артур использовал ее для краски. Очевидно, сообщения никакого не было. Я попросила Стила посмотреть, где та банка. Конечно, Стил не знал, зачем мне это понадобилось. Я просто сказала, что хочу побольше узнать об этой банке, так как считаю, что ее появление очень необычно, не ведая о том, что Стил – сыщик. Но об этом я узнала позже.

Из-за сбоя я не получила сообщения о том, что надо отсоединить тревожную сигнализацию. Я отправилась туда вскоре после полуночи и открыла сейф, достала немало бумаг, а потом услышала приближающиеся шаги – медленные, с остановками, – зловещие шаги. Я спряталась за сейф. Карр вошел в комнату и направился прямо ко мне. Сначала я подумала: он не знает, что я там. Потом он приказал мне выходить. Я выстрелила. Он упал, а я вся оцепенела от страха. Через некоторое время я стала выбираться из дома, но вдруг чуть не столкнулась с входящим Артурчиком, чиркающим спичками. Я едва не убила его и продолжала пятиться назад. Он не мог меня видеть, поскольку свет от спички ослеплял ему глаза. Я отодвинулась назад и спряталась за сейфом. Он позвонил этой шлюхе с накрашенными ногтями и спросил, все ли у нее в порядке. Когда убедился, что все в порядке, вышел. Я была в той комнате, как в западне: Карр лежал без сознания, но я не смела выйти сразу же, следом за Артурчиком. Прождала несколько минут. Потом я вытащила негатив, который мне был нужен, из конверта, а все остальное положила обратно в сейф, закрыла и заперла его. Я была уже около двери, когда услышала, как щелкнул ключ в замке. Дверь открылась, и вошла экономка. Мне бы надо было лишить ее жизни тогда же, но я попыталась использовать внезапность и ринулась мимо нее в темноте, а она схватила меня. Я ударила ее пистолетом, она же успела вырвать кусок из моего платья, в которое она вцепилась железной хваткой. Мне все же удалось хлопнуть дверью. Я тайком прокралась к себе и улеглась спать. До утра следующего дня я так и не знала, что у меня оторван клок.

Я услышала утром, как люди из соседнего дома выехали из гаража на машине, и поняла, что они повезли старика к доктору. Родней говорил мне, что у экономки есть собственное жилье на Ист-Хиллгрэйд-авеню. Я отправилась туда на следующий вечер, чтобы окончательно решить вопрос с ней. Она поняла, что уже видела где-то такое же платье, какое было на мне, но не помнила где. Это-то сначала и спасло меня. Но потом женщина вспомнила и собралась сдать меня полиции. Наставила на меня пистолет, заставив бороться с ней. Пистолет выстрелил во время этой борьбы. Я же не имела намерения убивать ее. Страха я не испытывала, решила позвонить мистеру Мейсону и Опал Санли от лица экономки Пэрлин, собирающейся сделать признание по делу об убийстве, а потом обставить дело так, чтобы создалось впечатление, что она совершила самоубийство. Это почти сработало. Этого ищейку Стила я хотела убить намеренно: все вынюхивал! И знал слишком много. В кармане его я обнаружила телеграмму с вызовом в Сан-Франциско. Я знала, что его надо убить, чтобы спасти Роднея. О себе я не думала, но больше не хотела, чтобы Родней был в чем-то замешан. Я люблю Роднея, никогда и не предполагала, что способна на такую любовь.

Потом, когда в сообщении из второй банки прочитала, что у Перри Мейсона имеются отпечатки пальцев, придумала план, как успешно завершить дело. Я всегда ненавидела свою невестку. Много раз ловила себя на мысли о том, что ее надо уничтожить. Я позвонила Мейсону, притворившись на сей раз, что я – Флоренс, призналась в убийствах и сказала, что хочу убить и себя. Потом мне нужно было бы тихо войти в комнату Флоренс, сказать ей, что слышала телефонный звонок и ответила на вызов и что Мейсон хочет поговорить и ждет ее на линии. Артур спит так крепко, что я могла бы сделать это не рискуя, даже не разбудив его. Если бы Флоренс подошла к телефону, я бы выстрелила в нее, а потом вложила пистолет ей в руку.