Дело о сбежавшем трупе

– И, после того как Дейвенпорт вошел в прицеп, вы дали ему виски с подмешанным в него цианистым калием. Вы знали, что у него с собой чемодан, набитый долларами, которые он накопил, манипулируя личными средствами жены. Вы дали ему выпить виски и…

– Нет, ничего подобного! Я… Вы ошибаетесь, я тут ни при чем! – завопил доктор Рено. – Я не имел ни малейшего понятия, что находится в чемоданах. А уж коли вы такой умный, вы бы лучше занялись другим участником сговора, который собирался довезти его в прицепе до самой Невады!

– Как я понимаю, теперь вы говорите о Джейсоне Бекемейере, частном детективе из Бейкерсфилда?

– Разумеется! – рявкнул Рено.

Мейсон повернулся к Вэндлингу и сказал:

– А теперь, мистер окружной прокурор, я полагаю, по взаимному согласию мы продолжим дело: доктор Рено будет помещен в тюрьму, а также выдан ордер на арест Джейсона Бекемейера. Думаю, к тому времени, когда мы услышим полное заявление доктора Рено, мы выясним подробности этого дела.

Вэндлинг был уже на ногах:

– Обвинение желает выразить свою глубочайшую благодарность мистеру Перри Мейсону за его блестящее сотрудничество в деле установления истины, и на этот раз, если суд не против, я предлагаю прекратить дело против обвиняемой Мирны Дейвенпорт.

Глава 15

Мейсон, Делла Стрит, Пол Дрейк и Талберт Вэндлинг, сидевшие за круглым столом гостиной номера Мейсона в отеле «Калифорния», чокнулись бокалами.

– За преступления! – провозгласил Вэндлинг.

Они выпили.

– Не дает мне покоя, – усмехнулся Вэндлинг, – как окружной прокурор Лос-Анджелеса обрисовал вас, предупреждая меня: у вас на ногах копыта, на голове рога, длинный хвост, а изо рта вылетает сернистое пламя. Благодаря вашему сотрудничеству люди повсюду толкуют о моих детективных талантах.

– Это же прекрасно, – засмеялся адвокат, – если бы со мной сотрудничало побольше людей, у нас бы дела шли гораздо лучше. Расскажите нам про доктора Рено.

– Доктор Рено сделал пространное заявление, – начал Вэндлинг. – Мы ему не обещали ни неприкосновенности личности, ни чего-либо другого. Хорошенько обдумав свое положение, он решил, что ему гораздо выгоднее выложить все начистоту.

Вроде бы нет никаких сомнений в отношении происшедшего. Дейвенпорт отравил Гортензию Пакстон, вы попали в точку. Сделал он это для того, чтобы его жена получила деньги Делано. Потом он принялся превращать в наличные все, что ему удавалось, запутывая отчеты и манипулируя средствами жены. Одновременно он занялся созданием, или фабрикованием, наверное, так будет правильнее сказать, «уголовного дела» против собственной жены. Он опасался серьезного расследования смерти Гортензии Пакстон, вот и подготавливал «козла отпущения».

Мейсон внимательно слушал.

– Дейвенпорт понимал: его могут заподозрить. Вот почему он заявил жене в присутствии Сары Энзел о письме, оставленном у секретарши, которое должно быть передано полиции в случае его смерти, в котором он обвиняет ее в отравлении Гортензии Пакстон и в отравлении его самого, потому что у него якобы возникли подозрения.

Очевидно, в этом конверте никогда и не было ничего, кроме нескольких чистых листков бумаги, но он не сомневался: жена под нажимом агрессивно настроенной Сары Энзел предпримет шаги для того, чтобы этот конверт был изъят, если Эд Дейвенпорт умрет при обстоятельствах, допускающих отравление.

Внушив секретарше, что жена на самом деле стремится его отравить, поскольку она отравила Гортензию Пакстон, Дейвенпорт, фигурально выражаясь, выступил в качестве режиссера собственной пьесы. Он заполнил два чемодана деньгами и отправился во Фресно, чтобы организовать собственную «смерть».

Дейвенпорт заблаговременно договорился с доктором Рено, врачом с сомнительной репутацией, чтобы обстоятельства «смерти» Дейвенпорта указывали на отравление, после чего тело исчезает, а потому невозможно будет произвести вскрытие.

Дейвенпорт предупредил Рено, что подозрения возникнут, если исчезнет что-то из его вещей. Поэтому он купил небольшой дорожный чемодан, в который переложил свои туалетные принадлежности и знаменитую коробку конфет, которую он постарался заполучить, ибо в ней находились конфеты, до которых дотрагивалась его жена. Доктор Рено с помощью шприца ввел в конфеты яд, затем запечатал отверстия раскаленной иглой. Дейвенпорт подсказал ему использовать и мышьяк, и цианистый калий, потому что у жены имелись оба этих яда, полиция это непременно установит.

Дейвенпорт запер чемоданы с деньгами в машину, на которой должен был удрать, а доктор Рено дал ему слабительное и рвотное, чтобы стимулировать симптомы упадка сил и мышьякового отравления.

Дейвенпорт заранее позаботился о том, чтобы улизнуть через окно комнаты, сел в машину, которая была оставлена рядом с ней, и проехал две-три мили до места, где его дожидался домик-прицеп со всем необходимым.