Дело о стаях (СИ)

Реальность дробится на куски, воспринимаясь скорее как пазл нежели цельная картинка. Вот удавка впивается в сильную, покрытую мокрым мехом шею Демида перекрывая кислород. Он скалится, хрипит, но не может противостоять. Вот кровавые отпечатки волчьих лап на полу и смазанный след, не красный, скорее бурый. Опасный. Пули были обработаны. Вот застывший ровно напротив Славы Герман: самоуверенный, довольный, будто ему преподнесли долгожданный подарок.

— Так чем? — повторяет Слава, чувствуя, как заполошно бьётся в груди сердце.

Он отступает на шаг назад, чиркает пяткой по полу, однако опустить взгляд и проверить, удалось ли коснуться солевого круга, не может.

— Герман, не глупи, пристрели его сам.

Леонид натягивает импровизированный поводок, затягивая петлю сильнее и заставляя Демида отступать, подбирая заднюю лапу.

— Или давай я сам.

«Ты у меня отсюда живым не выйдешь» — обещает Слава, позволяя злому огню растекаться по венам.

Он переводит взгляд с направленного на загривок Демида ствола пистолета на лицо Леонида и по-звериному усмехается.

«Тебя отсюда только вынесут. Вперёд ногами. Обещаю».

— Ты ведь понимаешь, что тебе лучше больше не предавать нас?

Герман тянется за спину, и Слава напрягается, полностью отдавая ему своё внимание.

«Не предавать? Что ты. Я изначально не с вами».

Слава облизывается, когда Герман протягивает ему пистолет рукоятью вперёд.

— Пообещай оставить Аню в покое, — требует он, встречаясь взглядом с Германом. — Скажи, что не тронешь её.

Герман молчит, а Слава ждёт, не желая прикасаться к пистолету раньше, чем он ответит.

— Пообещай и я его возьму. Аню ты не тронешь.

— Ладно. Убей его и щенка никто не тронет. Никогда. Обещаю.

Рукоять под пальцами кажется обжигающе горячей, словно Слава не пистолет берёт, а угли из костра зачерпывает.

Он отщёлкивает магазин, проверяя наличие патронов, и вопросительно выгибает бровь:

— Серьёзно? Ты предлагаешь его использовать в роли дубинки?

Магазин пуст и на мгновение Славе становится страшно.

— Пуля в стволе, тебе хватит. Я знаю, что ты умеешь метко стрелять.

Вернув магазин на место, Слава оттягивает затвор, проверяя. Пуля действительно оказывается внутри. Одна единственная, которой, по мнению Германа, должно хватить.

«Чёртов параноик!» — костерит Слава.

— Значит одна попытка… Ты слишком хорошего обо мне мнения, — ворчит он.

Глаза Демида больше не горят, позволяя увидеть их настоящий, не окрашенный силой альфы, цвет.

— Демид, — Слава сглатывает, до боли сжимая рукоять пистолета. — Помнишь, о чём мы недавно говорили? Помнишь, о чём мы договорились?

Демид опускает морду, но радужки его глаз снова вспыхивают рыжим огнём.

«Всего один выстрел… Только один».

Слава поднимает пистолет, направляя его на Демида, прямо в гордо поднятую голову.

«Я не промахнусь».

Шумно выдохнув, Слава смотрит сквозь прицел в горящие огнём глаза.

«Он всё прекрасно понимает…»

На секунду смежив веки, Слава стреляет.

* * *

Демид опускает голову за мгновение до выстрела. Прижимает уши к макушке, спасая их от пролетевшей мимо пули, и тут же уходит в сторону, стоит лишь удавке ослабнуть.

Вскрик и второй хлопок звучат одновременно. Выпущенная Славой пуля попадает точно в цель, прошивая удерживающую поводок руку Леонида.

Отбросив бесполезный теперь пистолет, Слава чувствует, как мажет по бедру бок Демида, когда тот проскальзывает мимо, и больше на него не отвлекается.

Поднырнуть под руку Германа выходит за мгновение до нового выстрела. Как и ударить, чтобы тот ушёл в потолок.

— Я уже сказал, что они моя стая! — шипит Слава, не позволяя Герману опустить пистолет.

— Мусор, — выплёвывает тот.

Сильные пальцы сжимаются на беззащитной шее, сдавливая гортань.

Герман разворачивает его спиной к Леониду ещё прежде, чем Слава успевает хоть что-то сделать.

— Она тебя испортила так, что только могила исправит!

Понимание что сейчас будет, острой иглой пронзает сознание и Слава отпускает руку, целясь ладонью в лицо. Вот только вырваться из захвата он уже не успевает. Выстрел бьёт по барабанным перепонкам, заставляя сердце сбиться с шага, а в следующий момент шипит Герман, наконец-то отпуская его горло.

До самого Славы боль доходит с опозданием. Ошпаривает бедро, заставляя оступиться.

Инстинкты срабатывают быстрее разума. Слава снова подаётся вперёд, наконец-то выбивая пистолет из ослабленной руки. Только добраться до него сам не успевает.

Новый выстрел звучит совсем рядом, едва вновь не задевая Славу. Он в последний момент успевает отшатнуться в сторону от отлетевшего на пол пистолета.

Леонид снова готовится стрелять, но Слава сокращает расстояние, подныривая под здоровую руку и сбивая прицел.

— Ты труп, — обещает Слава, встречаясь с Леонидом взглядом.

— Ты первый, — скалится тот не желая уступать.

Неизвестно сколько они продолжают этот танец за пистолет. Металлический ствол то упирается в живот, то снова смотрит в пол. Слава не выпускает чужую руку, даже когда металл давит под рёбра, словно стремясь подцепить их, как крючок рыбу.

Выстрел звучит неожиданно, оглушая и заставляя замереть.