Дело о стрелах возмездия (СИ)

— Бросьте их в камин и забудьте, — заявил маркиз де Лианкур, который внимательно следил за происходящим. — Как вы помните, лорд Алвенор, тем самым коннетаблем Сен-Марко, с которым якобы встречался и переписывался граф Лануор, был я. И я только что с удивлением узнал об этом, потому что никогда не писал ему, не получал от него писем и в глаза его не видел. Граф Лануор тогда был для нас большой угрозой. В конце предыдущей военной кампании он выиграл несколько сражений, и мы с трудом сумели сохранить некоторый паритет, чтоб не проиграть окончательно. Он был умён и способен на совершенно неожиданные решения. Позже я знал только одного столь же талантливого стратега, — он недовольно покосился на Беренгара, — это был король Арман. Но тогда он был ещё ребёнком, и я не спал ночами, изучая карты проигранных сражений и размышляя, что придумает в следующий раз Лануор. И вдруг из луара пришла весть о том, что его обвинили в измене и казнили. Я вздохнул с облегчением. Я сразу подумал, что он, давний наперсник альдора и талантливый полководец, скорее всего, стал жертвой придворных интриг, но и не подозревал, что играю столь странную роль во всей этой истории. Просто альдор сам сделал одолжение королю Франциску, собственными руками устранив угрозу для нашей армии. Я ещё раз повторяю, что ни у меня, ни у тайной полиции не было никаких связей с графом Лануором. Потому вам следует разбираться в луаре, кто там был прав, кто виноват, и не припутывать ко всему этому Сен-Марко! — он сурово пошевелил лохматыми бровями и обернулся к королю, словно докладывая ему, что в очередной раз защитил трон от посягательств врага.

— Всё складывается, — задумчиво проговорил Ликар. — Похоже, есть обстоятельства, которые могут быть положены в основу пересмотра этого дела. Но если графа Лануора оговорили, то кто и зачем это сделал? Граф Бренор? — он взглянул на седого лорда, который задумчиво смотрел на де Лианкура, в искренности которого не мог сомневаться.

— Сын графа Бренора был тогда многообещающим молодым военачальником, — нехотя ответил он, повернувшись к Ликару. — При наличии прочих претендентов на роль главнокомандующего, он всё же имел хорошие шансы получить этот пост. Кстати, тогда же погиб при странных обстоятельствах граф Эрен, который тоже хорошо показал себя на поле боя и мог стать заменой Лануору. Остальные были не столь выдающимися стратегами. Может, граф Бренор просто освобождал путь к славе для своего сына?

— И что ж стало с этим сыном? — поинтересовался Жоан.

— Он погиб в первом же сражении последовавшей за тем военной кампании. А его отец… графа хватил удар прямо в кабинете, когда он услышал об этой печальной новости. После этого он не прожил и месяца. Род Бреноров пресёкся, а наследство отошло дочерям, которые разделили его и присоединили к имуществу своих супругов, — старик задумался, опустив голову на длинные сухие пальцы, унизанные перстнями, а потом вздохнул. — Боюсь, что великий альдор будет потрясён всем этим. Граф Лануор был его другом, и приговор оказался столь жесток оттого, что он счёл себя оскорблённым изменой не только подданного, но и близкого соратника, которому он привык доверять во всём. Но если тогда имела место несправедливость, он пожелает её исправить.

— Что ж, — кивнул Ликар, — я не могу говорить за великого альдора, и не знаю, что он решит, не знаю, каким будет новый вердикт суда лордов, если он состоится. Я только могу сообщить обо всём моему отцу и гарантирую молодому графу Лануору, что он сможет беспрепятственно как прибыть в луар по этому делу, так и уехать после его окончания, каким бы оно ни было.

— Благодарю вас, благородный энфер, — поклонился Ортант и посмотрел на Эдама, который едва держался на ногах. — Вы ведь поедете со мной, барон?

Юноша обернулся к Марку и умоляюще взглянул на него. Тот кивнул и осмотрелся, ища глазами Шарля.

— Уведи его, пока он не рухнул здесь на глазах у всех, — велел он.

И Шарль, который был потрясён увиденным, поспешно бросился к другу.

На следующий день король принимал прибывшие с поздравлением посольства свободных городов, и Марку снова пришлось стоять в толпе придворных, приглашённых на этот торжественный приём. Уже к полудню ему это отчаянно надоело, и, наконец, когда за окнами снова опустилась мгла тёмной половины дня, он пробрался к выходу из зала, надеясь, что король не заметит его отсутствия, а если и заметит, то не станет на это сердиться. На всякий случай он предупредил одного из рыцарей свиты о том, что идёт в Серую башню по срочному делу, которого у него на самом деле не было.

Уже поднимаясь по лестнице в свой кабинет, он столкнулся с Тома и выслушал его пространный доклад о результатах проверки бродячих артистов, прибывших в город. Ничего интересного он не узнал, к тому же артистов было слишком много, а свободных от других более важных дел сыщиков слишком мало, потому эта работа должна была затянуться у них на несколько дней. Напоследок Тома вдруг хлопнул себя ладонью по лбу.