Дело о Сумерках богов

– Я тоже лет в пятнадцать из-за поповны собирался себе горло косой перерезать, – сказал он. – А потом еще из-за Аннушки, дочки мирового судьи, утопиться хотел. А потом, за двадцать уже перевалило, мельничиха была – Матрена. Думал из ружья прямо на мельнице у нее застрелиться. Что там… А еще через годик художница приезжала из Питера. Эх, красивая! Сашенька… Тут да, ножиком по рукам полоснул, вон – шрамы до сих пор, да… Так что я разбираюсь, как надо, ты спрашивай, если чего.

Эх, жаль, не было рядом с Антоном Соколовским такого деда Пётры, да и отец его занимался государственными делами, а не сыном – и вот теперь сын собирается за это развязать величайшую из войн на земле.

* * *

Химик Соколовский хоть и не отличался проницательностью, все же смог заметить, что его собеседник не разделяет восторга перед людоедскими планами ученых. Погрузившийся в воспоминания, Родин был понур и мрачен. Антон делано бодрым голосом воскликнул:

– Хоть час Рагнарока и близится, но живем мы вполне мирной жизнью в весьма живописном месте! Мой долг, как старожила, познакомить вас с островом, – Соколовский подал руку Георгию. – Ну же, вставайте! Вы сочтете эту прогулку весьма познавательной, уверяю вас.

Родин посмотрел на химика невидящими глазами – жуткие картины разворачивались перед его внутренним взором: горящие городские улицы, вырванные с корнем вековые дубравы, пустоши на месте пшеничных полей. «Это необходимо остановить любой ценой!» – подумал доктор. Он тяжело поднялся, проигнорировав протянутую руку. Прошил насквозь взглядом Соколовского, от чего тот вздрогнул, и медленно произнес:

– Пожалуй, вы правы. Жизнь продолжается, несмотря ни на что. А моя, очевидно, будет какое-то время тесно связана с сим местом. Так что польза от прогулки несомненна. Ведите, окажите любезность!

Антон буквально просиял. Подавленное состояние Родина он списывал на шок после насильственной доставки и доставшиеся ему тумаки. Он был вполне искренен в своем желании помочь гостю освоиться. Юный химик широкими шагами вел не поспевающего за ним Георгия, вертящего головой на ярком свету, как застигнутый врасплох филин. Полянки, залитые солнцем, перемежались густыми зарослями орешника и стройными перелесками – хвойными и лиственными. Соколовский, встав на вершине небольшого холмика, раскинул руки и весело прокричал:

– Замечательнейшее место, должен сказать. Ни одна, даже самая защищенная бухта Европы не может похвастать столь ровным климатом. От бурь и штормов мы укрыты соседними островами архипелага. Но при этом повсюду царит морская свежесть, обогащенная кислородом от пышной островной растительности. Зимой здесь не бывает пронизывающей стужи, каковую ожидаешь в столь высоких широтах. А летняя изнуряющая жара в этих краях просто немыслима. Нет докучающего северного гнуса. Но при этом сельскохозяйственные культуры вызревают здесь не хуже, чем в Провансе или Тоскане. Викинги полагают, что эти феноменальные условия объясняются покровительством богов, и Одина в первую очередь. Знаете, в этом что-то есть. Поневоле уверуешь!

Антон широким жестом обвел раскинувшиеся в низине поля и невысокие дома. Пейзаж был способен вдохновить даже искушенного художника. Идиллическая картина совершенно не вязалась с осознанием того, что обитатели сего места готовились принести войну для всего мира. Соколовский продолжал рассказывать:

– Вот тот дом на возвышении, самый большой – в нем живет Сигурд, владыка этого острова.

– Карлик? – почти утвердительно задал вопрос Родин.

– Ну да, он самый. Между прочим, он ведет свой род от морского конунга Рагнара Отступника, который первым облюбовал этот остров и выстроил здесь крепость. Среди его предков есть и датский король Кнуд Великий, который владел также Швецией и Норвегией, Англией, Шотландией и Ирландией. А если копнуть в глубь истории, то владыка всего Севера Ивар Широкие Объятья тоже родич Сигурда.

Георгий пренебрежительно хмыкнул:

– Для потомка великих воинов, богатырей, наводивших ужас на всю Европу, мелковат он будет.

Соколовский смутился, словно Родин сказал нечто дурное о его родном отце. Со скрытым жаром он бросился защищать своего покровителя.

– Не сомневайтесь, он действительно наследник своих предков и островом владеет по праву – в летописях отражено все скрупулезнейшим образом. А его малый рост и физические недостатки… Что же, и этому есть объяснение. Население острова очень невелико, и предки Сигурда всегда относились с повышенным вниманием к чистоте крови. Перекрестные браки на протяжении многих десятков поколений значительно увеличили риск возникновения врожденного уродства. Человека, более слабого духом, несомненно, подобное испытание сломило бы, но не таков наш вождь!

Родин вздохнул и грустно произнес:

– Крепкая воля еще не свидетельствует о полном душевном здравии.