- Давайте разберемся, кому это выгодно - приклеить к нашему городу такой ярлык...
- Все,- потер руки Скрипка.- Это минут на сорок, не меньше!
- Гениально!- восхитился я.- С меня пиво, пошли в буфет.
Заболтавшись со знакомым журналистом из "Нового Петербурга" и выпив по три пива, мы спустились из буфета часа через полтора. Дверь в зеленую гостиную была по-прежнему открыта, оттуда доносился возмущенный бас Обнорского:
- Обзывать наш город криминальной столицей - самая большая подлость со стороны москвичей. Где больше всего крутится денег? Где совершаются самые громкие политические убийства? Конечно, в Москве...
Зал был пуст, лишь большеглазая девочка с диктофоном, раскрыв рот, восторженно внимала каждому слову Обнорского. Андрей оборвал себя на полуслове и подошел к нам.
- Что-то я заболтался,- усмехнулся он и включил свой мобильник.
- Тебя Пафнутьева очень долго ждала, что-то хотела,- сообщил ему я.
- Значит, не судьба была нам встретиться,- сказал Обнорский, думая о чем-то своем.
- Андрей Викторович, можно я еще у вас спрошу,- подошла к нам, робко улыбаясь, большеглазая девочка с диктофоном.
- Завтра, солнце мое, завтра.- Обнорский устало погладил ее по головке.- А тебе, Макс, за отличное расследование про "Шмакойл" надо будет выписать премию... И вообще,- Обнорский критически посмотрел на меня,- пора бы тебе подстричься!
- Идея хорошая!- воскликнул я.- Может, дашь баксов двадцать до зарплаты?
Теперь у меня появился повод вновь заявиться в парикмахерскую к Юльке.