Дело о заикающемся троцкисте (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

- О, классно. Мне так понравилось.

Когда я выйду замуж за миллионера и состарюсь, я вплотную займусь художественным творчеством. Куплю виллу, сяду в ней и буду писать эротические триллеры.

- А я вот не могу понять, что такое интрига.

- Это просто. Представь, читаешь ты книжку. Читаешь, читаешь, читаешь. Доходишь до интриги - и тут у тебя аж дыхание захватывает, так хочется дочитать до конца. Читаешь и не успеваешь думать, читаешь и читаешь... А потом - развязка, хлоп, и неинтересно.- Светка выдохнула и обмякла.- В общем, как в сексе: все точно так же, прелюдия, то есть завязка, кульминация, развязка.

Каширин, беззастенчиво подслушивавший наш разговор, делая вид, что играет на компьютере, повернулся на стуле и с интересом спросил:

- Светочка, ты все книжки так читаешь?

- Да я, честно говоря, их почти не читаю,- не почувствовав подвоха, ответила Завгородняя.

- А я хотел предложить вместе книжку почитать. На днях купил. Называется "Заводной апельсин". Слышала?

- Ой, да... Что-то сельскохозяйственное?

Тут в кабинет заглянул Скрипка и, увидев красное от едва сдерживаемого смеха лицо Каширина, любопытно протиснулся в дверь полностью.

- Отчасти да. Светка!- продолжал издеваться Каширин.- Ты никогда не думала в школу устроиться преподавателем литературы?

- Нет, я детей не люблю.

- Бывает. Однако любовь или нелюбовь к детям не сказывается на их окончательном количестве.- Скрипка решил поддержать разговор.- Был у меня один знакомый. Он очень не любил детей. Ну просто до дрожи в коленках. Но он очень любил женщин.

И женщины любили его, потому что он был красивый, богатый и глупый. Мой знакомый любил женщин бескорыстно, что нельзя сказать о них. Они норовили от него забеременеть, и беременели. По две-три штуки в неделю. А мой знакомый был честный и порядочный человек и считал своим долгом на них жениться. Но на всех жениться он не мог и от этой коллизии еще больше не любил детей. А женщины все беременели и беременели - видимо, у моего знакомого такой организм был, что стоило ему только к женщине прикоснуться, как она тут же беременела...

Последнюю фразу услышала Агеева, проходившая мимо. Кардинально изменив траекторию, она завернула в кабинет:

- Кто беременела?- грозно спросила она Скрипку.

- Да так, знакомая одного моего знакомого...- пробормотал он.

- Ага. То-то я гляжу, Горностаева бледная ходит в последнее время. Доигрались!- Агеева развернулась и, хлопнув дверью, вышла из кабинета.

Минуту все сидели молча. Скрипка, побледневший, видимо, из солидарности с Горностаевой, развел руки и двинулся к выходу.

- Так что дальше с твоим знакомым было?- спросила Завгородняя.

- Женился...

- На всех?

- Ага. В Турцию уехал и женился,- скорбно произнес Скрипка и тоже ушел.

Что-то подсказывало мне - скорбит он совсем не из-за своего знакомого.

- Вот, Анна Владимировна, теперь тебе понятно, что такое интрига?Каширин многозначительно поднял брови.

***

- Соболина!- Обнорский был сегодня не в духе и явно настроился похамить.- И это называется "детективная новелла"? Где здесь детектив, где здесь интрига, где здесь, твою мать, новелла?

Обнорский швырнул передо мной пачку листов, которые я ему отдала накануне.

Я отшатнулась. Мне хотелось плакать, но я сжала кулаки и твердо ответила:

- Если вы, Андрей Викторович будете сдержаннее в выражениях, я готова выслушать суть ваших претензий к моей новелле.

- "Выслушать!" - передразнил Обнорский, сбавляя обороты и усаживаясь в кресло. Я так и осталась стоять.- Ладно.

Слушай сюда. Я просил, чтоб в новелле были секс, эротика, интрижки. Где оно?

- Как - где?- Я была возмущена. Уж чего-чего, а эротики там хватает. Я схватила листы и стала показывать Обнорскому.- Вот. И вот. И тут чуть-чуть. А здесь вообще две страницы. А вот это?

- Что "это"? "Самойлов нежно раздвинул мне ноги..." - это ты считаешь эротикой?- Обнорский удивленно посмотрел на меня.- Эротика с собственным мужем?

Запомни - секс, эротика и порнография - это когда мы с тобой, или ты с Повзло, или там с Кашириным, как хочешь. А с собственным мужем - это картины семейного быта. Я хочу интриг на стороне!

- Как? С кем?- я растерялась.

- С кем хочешь. Далее. Чем занимается твоя героиня? Любит собственного мужа, ходит в магазин и путается под ногами остальных сотрудников Агентства. Где расследование?

- Ну, там труп есть...

- А толку? Расследование одним трупом не ограничивается. Героиня должна ходить, думать, разговаривать. А она у тебя какая-то вялая. И этой, интриги, нету.- Обнорский опять нарисовал в воздухе женскую фигуру.- Переделывай. Знаешь что напиши? Ту историю с похищением твоего сына, помнишь?

Я кивнула. Конечно, помню. Такое вряд ли забудешь. Только вспоминать не очень хотелось - а уж тем более делать достоянием публики историю про суку-прокуроршу, с которой спутался мой муж и которая устроила похищение Антошки...

Видя мое смятение, Обнорский бескомпромиссно приказал:

- Пиши, пиши. Чтоб пятнадцатого текст был у меня на столе, и эротики побольше. Все. Иди.

Только вечером я вспомнила, что опять не позаботилась о запросе в ГБР насчет квартиры Ягодкина...

***