Дело о жёлтых хризантемах (СИ)

— Я вся горю в предвкушении! — пропел Джин Хо, опустив голову на плечо Теодору. — А потом ты ведь покажешь мне беседки, дорогуша? И грот! Это ведь правда, что здесь есть тенистый уединённый грот?

— Быть может, это сделает господин Жаккар? — пролепетал Теодор. — Я только приехал, а он уже хорошо здесь всё знает.

— Если б мне нужен был он, я б так и сказала, глупыш, — рассмеялся Джин Хо.

— Она права, — недовольно взглянув на кузена, произнёс Марк. — Насчёт того, что ты глупец. Лови момент, пока есть возможность. С твоим происхождением — это лучшая партия, какую только можно себе представить!

— И правда, Теодор, — улыбнулась Мадлен. — Хуанна имеет хорошие перспективы при дворе, может, она станет фрейлиной королевы, получит большое приданое. Её сестра — фаворитка короля, как тебе известно. Я уж не говорю о том, что она юна и безумно хороша собой! Ты только посмотри на эту бархатную кожу, шёлковые кудри цвета золота, глаза, как изумруды. А губки — словно бутон…

— Простите, — госпожа де Невиль внезапно с грохотом отодвинула от стола своё кресло и резко встала. — Мне нездоровится. Я хотела бы уйти.

— Мне проводить тебя, дорогая? — встревоженно взглянул на неё де Невиль, но даже не попытался подняться из-за стола.

— Я прогуляюсь, а потом лягу спать, — пробормотала она, ни на кого не глядя, и быстро удалилась.

— Должно быть она что-то съела, — озабоченно пробормотал Джин Хо и снова с улыбкой повернулся к Теодору. — Так ты покажешь мне сад, негодник?

— Будь проклят час, когда я согласился на эту авантюру! — воскликнул Теодор, вслед за Марком входя в комнату, которая была предназначена для гостьи. — Как вы его терпите?

— Я нахожу его забавным, — пожал плечами тот, направившись к столу, чтоб зажечь свечи.

— Неужели? Он же тискал меня как… как… Я не могу подобрать приличного сравнения! Он сумасшедший!

— Вовсе нет. Он просто любит жестокие шутки. Если б ты подыграл ему, он бы не стал так издеваться над тобой. Твоё смущение показалось ему смешным. Он наслаждался сам и стремился порадовать благодарных зрителей. Всем было весело, кроме тебя.

— Я не привык к такому!

— Может, дело в этом?

Свечи были зажжены и Марк начал озираться в поисках жёлтого цветка.

— Я просто не ожидал подобного, — расстроено признался Теодор. — Он действительно выглядел как девушка, и, сколько я не смотрел на него, я не смог уловить в его облике и поведении фальши. Я пребывал в смятении, а его напор… Боги, как стыдно!

— Перестань, — успокоил его Марк. — Ты не первый, кто попался на его уловки. В этом деле он мастер. В конце концов, ты вёл себя вполне естественно, и ваш спектакль удался на славу. Мы добились главного: Женевьева де Невиль тоже была в смятении. И в ярости. Я уверен, что она ушла не только потому, что ей хотелось вцепиться в золотые кудри прелестницы Хуанны. Она решила подготовить новый ритуал, но для того, чтоб убедиться в этом окончательно, мы должны найти здесь цветок. Ты ведь мне поможешь?

— Конечно! Простите. Я всё ещё не пришёл в себя. Как он это делает?

— Не знаю. Искать нужно возле кровати или на ней, ближе к тому месту, где по расчётам этой ведьмы проведёт ночь наша гостья.

— Под подушкой нет, — Теодор перетряхнул постель. — Под покрывалом тоже. Может, где-нибудь в балдахине? Или в спинке кровати есть тайник?

— Эх, нам бы ещё лисий нос, мы б нашли его в два счёта.

Он дёрнул за шнур, который удерживал полог балдахина, тот размотался, и плотная тяжёлая ткань упала вниз, а из неё выпал слегка помятый цветок.

— Вот он! — Теодор протянул к нему руку, но Марк его остановил.

— Не трогай. Цветок посыпан магическим порошком с дурманящими травами. Ночью стоило бы бедняжке Хуанне дёрнуть за шнур, чтоб опустить полог, и на неё упал бы этот проклятый бутон, осыпая всё вокруг порошком. Заверни его в покрывало и идём отсюда. Мы убедились в правоте наших предположений. Теперь дело за Хуаном. А мы подождём развязки возле башни.

Тем временем Женевьева де Невиль пробиралась к башне маркизы, спрятав фонарь под широким плащом. Она настороженно прислушивалась и оглядывалась по сторонам, опасаясь, что кто-то заметит её, но вокруг было тихо. Только где-то протяжно крикнула ночная птица, да другая испуганно вспорхнула из ветвей и скрылась в темноте.