Дело о Золотом сердце

Глаза Георгия мгновенно ожили; одержимый внезапной идеей, он сделал несколько шагов и очутился перед древесным троном, вглядываясь в его подножье. Взгляды его спутников сразу оказались прикованы к нему. Что за мысль пришла молодому врачу? Неужели он увидел дорогу к спасению? Тут, неожиданно для всех, Родин схватил двумя руками огромную коричневую жабу, из тех, что ползали у самых ног колдуна, и принялся ее разглядывать.

Жаба, размером со взрослого кролика, была определенно особой породы, вряд ли описанной в сочинениях натуралистов. Спина у нее была покрыта бородавками, источавшими то ли слизь, то ли гной. При виде этой омерзительной картины все закрыли глаза, борясь с отвращением, даже Всеволод, бормоча в бороду нехорошие слова, отвернулся. Однако Пабло происходящее ни капли не смутило, загадочный безъязыкий проводник смотрел на Георгия с улыбкой. Родин ответил на его взгляд и, глубоко вздохнув, лизнул склизкую жабью спину.

Резкий вкус ядовитой слизи обжег Георгию рот и горло. По телу, стремительно терявшему вес, побежали веселые искорки, направляясь от кончиков пальцев к макушке. Наконец невидимые силы опустили перед Георгием плотный черный занавес, и он, подобно боксеру, получившему нокаут, шлепнулся на спину в липкую грязь.

Глава 8

Когда занавес открылся вновь, мир вокруг Георгия был совсем другим. Остров заливал яркий свет, причем источник света оставался непонятен – ни солнца, ни луны в густо-сиреневых небесах не было. Родин стоял один в волшебной тишине перед деревом-троном. На троне в полном здравии сидел жабий колдун и лукаво смотрел на Георгия. Выдержав паузу, старик встал и, подойдя к русскому путешественнику, заговорил с ним сухим надтреснутым голосом, будто ветки скрипели на ветру:

– Я отвечу на твой вопрос, храбрый лекарь.

Родин хотел было спросить, откуда колдун знает, что за вопрос его беспокоит, но старик сипло хохотнул и жестом остановил путешественника.

– Я про все тут знаю, со всеми племенами общаюсь. Мне для этого никуда ходить не надо. И с племенем любви, которое ты ищешь, с моими предками я хорошо знаком, хоть никогда их и не видел, да и где они живут не знаю.

– Но как? Как ты с ними разговаривал? – наконец выдавил из себя Георгий.

В ответ колдун снова расхохотался, демонстрируя немногочисленные гнилые зубы.

– Мы же с тобой как-то разговариваем, хотя я мертвый, а ты живой! А с племенами куда как проще связь держать. А как – это ты и сам поймешь, если у тебя не жабий помет в голове. Карихона – хорошее племя, они помогают джунглям, помогают небесам, деревьям помогают, – задумчиво произнес колдун, махнув в сторону исполинского ствола у себя за спиной.

Родин вопросительно заглянул старику в глаза и обмер. Только сейчас он заметил, что глаза у того были совершенно жабьи – золотистые, с вертикальным зрачком, немигающие. В ту же секунду лицо колдуна стало съеживаться, сморщиваться, как горящая бумага, а Георгий рухнул спиной вперед в какой-то темный колодец, у которого не было дна.

* * *

Очнулся Родин оттого, что его трясли, пожалуй, слишком усердно, чьи-то могучие руки. Первое, что он увидел, открыв глаза, была бородатая физиономия брата, сиявшая улыбкой.

– Енюшка! Очухался, родимый! Ну ты и вытворил номер, чуть не стошнило всех! И брякнулся ты знатно, натурально как жаба!

Георгий поднялся на ноги и привел в порядок одежду, думая, как бы поязвительней ответить брату, но в голову неожиданно пришла любимая присказка их деда, которую тот всегда говорил, когда, перебрав браги, падал в грязь, не удержав равновесия:

– Тело упало, а дух – возвысился! – произнес Родин и, задумавшись над своими словами, посмотрел наверх.

Неба на острове практически не было видно, оно скрывалось за густым переплетением лиан, дикого плюща и еще бог весть каких ядовитых растений-паразитов. Но ствол дерева-трона уходил куда выше этого живого потолка. Так вот что имел в виду колдун!

Движимый пока не вполне ясным порывом, Родин подошел к трону и снял с него почти невесомое тело старика, бережно уложив на землю рядом. Георгий с омерзением заметил, что коричневые жабы, ползавшие вокруг, мгновенно стали объедать худосочный труп. В спинке трона виднелась высокая вертикальная щель, похоже, внутри было пустое пространство. Под удивленными взглядами своих товарищей Родин с усилием раздвинул корни и протиснулся внутрь ствола.