Дело об императорском пингвине (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

За соседним столиком сидели совсем юные парень с девушкой, по всему видно - иностранцы, и увлеченно надписывали открытки с видами Петербурга, которые через неделю-другую будут разглядывать их родственники и друзья. Открыток была целая стопка. Молодые люди трудились, не покладая авторучек и не поднимая головы. Я достала из сумочки бумажный пакетик, всыпала его содержимое в кофе Марка. Рука моя не дрогнула, когда я размешивала в бокале белый порошок. Марк Кричевский заслуживал того, чтобы его напоили клофелином. Но где взять это воспетое в отечественных детективах средство, я не имела ни малейшего понятия. Зато мне был доступен фурасемид, известный в народе как эффективный мочегонный препарат.

К тому же я точно знала, что таблетки фурасемида совершенно безвкусны и безвредны.

- О чем ты думаешь?- спросила я.

Вернувшийся с тройным шоколадом Марк был молчалив и задумчив.

- О том, как ты прекрасна,- он улыбнулся мне ласково и безгрешно.

- Надеюсь, поездка оказалась не бесполезной? Тебе будет чем привлечь посетителей в свою арт-галерею?

- Видишь ли, Марина...- Кричевский взял меня за руку, я ощутила тепло его ладони, а потом прикосновение губ к запястью.

Усилием воли я подавила волну желания, которая всякий раз грозила захлестнуть с головой, когда Марк касался меня.

- Я не умею просить прощения, Марина.- Марк коротко взглянул на меня и тут же отвел глаза.- Ты единственная, ради кого я пересилил свою гордыню, тщеславие и эгоизм... Марина, я прошу тебя простить... Ты знаешь за что...

"За одно из двух,- лихорадочно соображала я,- либо за события двадцатилетней давности, либо за Порселлиса. Неужели он сейчас во всем сознается и вернет картину?"

- Я действительно любил тебя.

Настолько, насколько вообще мне дано Богом узнать это чувство. Но я авантюрист по натуре. В те годы я по глупости, по молодости попал в историю, хотел заработать денег, чтобы баловать свою панночку. Не хочется вспоминать, как все глупо вышло - антиквариат, перепродажа краденого.

Менты вот-вот должны были выйти на меня. Спасибо, добрые люди предупредили. Я вовремя успел уехать за границу, сначала домой в Польшу, потом перебрался в Америку. Ничего не сказал тебе - не хотел, чтобы ты думала обо мне плохо, как о преступнике.

У мужчин поразительная логика!

Бросить без объяснений, в полном неведении, чтобы я сохранила о нем добрую память! Если бы не Порселлис, я бы, наверное, разревелась или хотя бы прослезилась. Все эти белые ночи, которые мы провели с Марком в. квартире над кондитерской Вольфа и Беранже, я ждала хоть какого-нибудь объяснения. А теперь долгожданные слова звучали лицемерной ложью.

- Ты мне не веришь?- указательным пальцем Марк провел по моей щеке, словно хотел удостовериться, что такая проникновенная речь не растрогала меня до слез.

- Если бы я не настояла на этой встрече,- вовремя нашлась я,- ты бы так и уехал, не сказав ни слова.

- Нет, что ты!- без промедления воскликнул Марк.- Просто я хотел говорить с тобой об этом в другой обстановке.- Он презрительно обвел взглядом стены вполне пристойного кафе.- Прости, я на несколько минут тебя оставлю...

Я перевела дыхание. Увлеченный покаянной речью, Марк сделал всего несколько глотков. Но, похоже, этого оказалось достаточно. Фурасемид не подвел. Уверенным движением я сняла со стула барсетку Кричевского, расстегнула замок и запустила руку в одно из отделений. Радиотелефон, бумажник, визитница, какой-то спрей...

Черт! Ну где же они! Я изобразила на лице некое подобие улыбки, адресовав ее девушке-иностранке за соседним столиком. В этот самый неподходящий момент ей вздумалось оторваться от стопки открыток и окинуть меня подозрительным взглядом. Ну наконец-то! Совершенно случайно пальцы нащупали маленький внутренний кармашек на кнопочке. В нем лежало то, что я искала - ключи от квартиры Марка.

Вернувшись, Марк не стал допивать кофе и убеждать меня в искренности своих слов тоже не стал. Он дождался, пока я доем пирожное, пару раз нарочито взглянув на часы. Перед тем, как мы покинули кафе, он еще раз, извинившись, удалился на пару минут. "Пусть скажет спасибо, что Б моей домашней аптечке не оказалось пургена",- злорадно подумала я. Мы расстались, церемонно пожав друг другу руки. Он тут же поймал такси, а я сделала вид, что направилась в Агентство, в сторону улицы Зодчего Росси. Но как только машина с паном Кричевским исчезла из виду, я изменила направление движения на противоположное и чуть ли не бегом помчалась к кондитерской Вольфа и Беранже.

С замками пришлось повозиться.

Минут десять я пыхтела на лестничной площадке, пока наконец железная дверь не отворилась, гостеприимно пропуская меня в квартиру. С обратной стороны на двери было навешано столько хитрых устройств, что я решила не закрывать ее, а оставила маленькую щелочку, чтобы не оказаться в мышеловке.