Дело одинокой канарейки

– Кто привел всех к Коке на день рождения и принес с собой кассеты, чтобы развеселить приятеля? Кто был с нами в клубе и узнал, что Максимов хочет передать мне некую кассету? Кто мог украсть ключи у Лени? И кто, в конце концов, подменил настоящую кассету на полную ахинею?

Пилюгина вскочила с места. Полетаев перехватил ее у самой двери.

– Спокойно, девушка.

Даша махнула рукой.

– Нет, этот человек не Элеонора. Хотя ее-то как раз и стоило подозревать. Тому человеку Макеев верил свято. Верил и автоматически вычеркивал его из числа подозреваемых по одной-единственной причине. Тот человек никогда не был в университетском кафе...

Боб сидел, не издавая ни звука. Даша грустно смотрела на него со своего места.

– Я все никак не могла понять, почему у Коки в руках был пистолет, ведь он не собирался дикого убивать... И только сейчас до меня дошло – на этом настоял тот, кто пришел с ним. Для убийцы это была своего рода страховка: если его схватят, можно выдать себя за частного сыщика, который задерживает банковского грабителя. А если не схватят, то вышел из банка, сдернул с головы парик и пошел дальше. Помнишь, Боб, когда я рассказала тебе о том, что Коку убили, ты сразу же спросил, успел ли он мне что-нибудь рассказать. Откуда ты мог знать, что перед смертью мы разговаривали? – Голос Даши звучал на удивление буднично. – По интенсивности усов и шевелюры сразу надо было догадаться, что это все ненастоящее...

Кузьмин медленно опустил голову. Один из комитетчиков присел рядом с ним, щелкнул наручниками. Боб даже не пошевельнулся.

– Подождите минуточку! – подполковник поднял руку.

Помощник вопросительно посмотрел на Полетаева.

– Нет, нет, наручники пока оставьте. Я только хотел уточнить одну маленькую деталь: где, по-вашему, Кузьмин смог раздобыть столько оружия по дороге из аэропорта в банк? В «Макдоналдсе»?

– У него был сообщник. Полагаю, тот самый Петер, о котором говорил Иржи, – он ведь служил в полиции.

Однако Иржи отрицательно покачал головой.

– Нет, на фотографии, что хранилась в шкатулке, был совсем другой человек.

– Я знаю, – кивнула Даша. – Я даже знаю, кто та женщина, которая должна была тебе позвонить. Как вы уже поняли, это была не Анька.

По комнате пробежал шум. Все смотрели на Элеонору. Даша держала паузу. Физик вспылил:

– Ты договоришь когда-нибудь или нет?

– Подождите, ей же еще надо придумать, как все было на самом деле, – с вызовом произнесла Пилюгина и сложила руки на груди. – Ну, Рыжая, не ожидала я от тебя такой подлости...

Полетаев принял охотничью стойку.

Однако Даша смотрела совершенно в другую сторону. Она медленно подняла руку и протянула ее по направлению мощной груди.

– Этой женщиной была Лелька!

Секунду в квартире висела абсолютная тишина. И вдруг неожиданно грохнул дружный смех. Заливалась Элеонора, обнажая все тридцать два белоснежных зуба, смеялся подполковник, с которого сразу же спало все напряжение, Аня просто качала головой. Чех фыркал, как загулявший кот, а физик, возмущенно крутя пальцем у виска, что-то быстро шептал на ухо Эдику, у которого, в свою очередь, от изумления глаза стали выше, чем шире. И только деликатный Валера, к тому же находившийся в зоне непосредственной опасности, сдерживался из последних сил, но, увидев разъяренное, пунцовое, как свекла, лицо Аниной соседки, тоже не выдержал и расхохотался.

– Я тебя, сволочь рыжая, сейчас стулом прибью! – проревела Лелька и бросилась на Дашу.

Та ловко заскочила на руки подполковнику и обхватила его шею.

– Помогите! – завопила она изо всех сил.

Полетаев схватился за ухо и от неожиданности сбросил Дашу на пол. Лелька, вырвавшись из рук державших ее мужчин, пыталась наступить на Дашу ногой. Все повскакивали со своих мест. Кто-то визжал, кто-то ругался нецензурными словами, но для десятка дерущихся и плохо знакомых друг с другом людей хрущевская гостиная оказалась явно маловата. Задели выключатель, и квартира погрузилась в полную темноту. Слышались удары, грохот и звон разбиваемого стекла. Потом вдруг раздался душераздирающий вопль и сразу все стихло. Через несколько секунд вспыхнул огонек зажигалки, с его помощью один из комитетчиков нащупал выключатель, и в комнате снова стало светло.

Картина предстала удручающая. Два стула были сломаны, окно разбито, журнальный столик валялся на балконе, видимо, именно им и выбили стекло. Дверца от стенки лежала на полу. Посередине комнаты стоял Эдуард, держась рукой за голову. Напротив него замерла Лелька с пучком длинных светлых волос в руке.

Полетаев пришел в себя первым. Он нагнулся, нашел на полу стонущую Дашу и помог ей подняться. Разъяренные комитетчики пинками усаживали всех на свои места. Лица у собравшихся были злыми и помятыми.

– Ну что, все успокоились? – деловито осведомилась Даша, подтягивая сползшие штаны.

Несколько человек сделали попытку наброситься на нее. Трое охранников с трудом, но все же сдержали их порыв.

– Что ты за человек такой! – не выдержал Полетаев. – Я никак не пойму, тебе что, доставляет удовольствие видеть, как другие страдают?

– Палыч, – недоуменно посмотрела на него Даша, – зачем ты так?