Дело Пентагона (СИ)

— Не ходи, — начала я взывать к совести Киану. Но та не вняла. Глупее ситуации не придумать, очень в моем стиле!

И вот мы с Киану уже вдвоем на заднем сидении пикапа Джека, а в Керри вместе с текилой влили, наверное, немножко взрывчатки, и теперь она крутится, вертится и не дает ни одному из присутствующих ни минуты покоя. Наконец, расставив приоритеты, подруга уселась на колени, перегнулась через спинку и начала:

— Как поживает Клегггг?

— Ты пьяная, я с тобой разговаривать отказываюсь, — досадливо пробормотала я и отвернулась. Мне очень не нравилось присутствие Киану рядом. И я злилась на Керри за то, что та пригласила, считай, чужака на наш славный междусобойчик.

— Так мы это сейчас поправим. Если гора не идет к Магомеду, значит, ее нужно просто напоить, — и она плюхнула мне на колени уже початую бутылку текилы, но я попыталась ту вернуть.

— Керри, я не буду пить в машине, полной народа! Излишне веселой тебя нам хватит за глаза.

— Ты становишься такой же мерзкой занудой, как твой ректор. Кстати, как он, жив? И почему ты болтаешься на парковке с красавчиком? — Она похлопала ресницами, глядя на Киану. И от мысли, что подруга с ним флиртует, мне вдруг стало нехорошо. Должно быть, я сошла с ума.

— Жив, конечно. Что с ним станется? — пробурчала я. — А Киану я второй раз вижу. — Это прозвучало до тошноты оправдательно.

— Но в отличие ото всех нас ты знаешь его имя! — возликовала Керри. — Кстати, я Керри, а это Джек, — она протянула Киану ладошку для пожатия, но тут машина зашла в поворот, и подруга с диким хохотом повалилась на Джека. Тот аж ругнулся и отпихнул от себя изрядно нетрезвую девицу.

Надо ли говорить, что мы не были особенно счастливы, когда доехали до пляжа? Но домик Джека поправил положение, он мог бы улучшить почти любую ситуацию, так как стоял на самом берегу, словно выпрыгнул из моей мечты. Только мы вылезли, еще не успели продукты разгрузить, а Керри уже сорвала с себя топик, оставшись в кислотно-салатовом верхе бикини, и побежала по пляжу. Парни на нее должное количество времени поглазели, а потом Джек обратился ко мне:

— Джо, умоляю, присмотри, чтобы она не утонула или не продалась в добровольное секс-рабство, — попросил он меня.

Я не стала уточнять, что по добровольному секс-рабству спец скорее я, нежели подруга, потребовала текилу, соль и лайм и последовала примеру Келли. Я собиралась выпить немало, надеялась, что это отвадит от меня Киану. Ну не нравилась мне идея продолжать столь странное знакомство.

В общем, пока мы с Керри нежились на солнышке, запивая невзгоды кактусовой водкой, парни разбирали съестные припасы и мишуру для вечеринки. Когда они это дело закончили и присоединились к нам (прихватив по дороге пятерых друзей Джека), мы окончательно напились, пару раз окунулись в воду и обсудили все невзгоды и тяготы женской жизни. Я жаловалась Керри, естественно, на Шона, а она мне — сразу на трех ухажеров, каждый из которых был ей хоть чем-то да немил.

Но только подкрепление разместилось на песке, как Керри вдруг ляпнула нечто совершенно невероятное:

— Эй, Конелл, я, кстати, знаю, почему с тобой спит наш ректор. — В моей пьяной голове пронеслась тысяча вариантов ее следующих слов, один другого хуже. А она: — Из-за ног. Я бы убила за такие ноги, — заявила она, откидываясь на песок. Я покраснела до кончиков ушей, потому что внезапно, за какую-то долю секунды, мои ноги получили больше внимания, чем за всю их прошлую жизнь. — Любой парень будет счастлив поиметь такие…

— Керри! — воскликнула я. — Перестань!

— Нет, ну серьезно, — вяло проговорила она. — Даже после визита русской цыпочки он остался с тобой. Определенно все дело в ногах.

— По-твоему я хуже мисс Каблучки?

Керри начала хохотать, ее крайне веселило это прозвище.

— Она же вся такая роковая, просто рррр… А ты мисс Love Mississippi. — И звонко шлепнула меня по бедру. Я вскрикнула. Было больно и ужасно обидно.

— Пойду искупаюсь, — раздраженно сказала я и ушла.

Для всех день прошел лучше, чем для меня. После заявления Керри я была сама не своя. Ревность, которую подняла во мне подруга, жгла и разъедала. Из-за той истории с Шоном и Пани я не могла успокоиться. Никак. Нет, сама я Шона не любила, это было бы самоубийством, но раз теперь я точно знала, что он способен на это чувство в принципе, бесилась невероятно. Это будто доказывало, что я не так хороша, как думала. В итоге вместо того чтобы часика в три ночи пойти спать, как все остальные, я уселась на ступеньки крылечка с последней оставшейся банкой пива и стала слушать море в надежде достичь нирваны, ну или хоть чуть-чуть успокоиться. Я понимала, что это бред, что поступаю глупо, что Шон мне даром не нужен, но вот ведь вынь, да положь, что делать. Женская логика!

И вдруг рядом нарисовался Киану. Целый день он вел себя настолько образцово, что я было подумала, пронесло. Но сейчас он стоял рядом со мной с самым что ни на есть понимающим видом.

— Расскажешь? — поинтересовался он.

— Нечего рассказывать. Я тону в жалости к себе, — глядя на белые барашки волн, ответила я.