Дело подстерегающего волка

– Отец покойного имел там несколько рабочих халатов, кухонных фартуков и несколько пар ботинок, но эти ботинки были размера восемь с половиной, то есть размера Джервиса П. Ламонта. Лоринг Ламонт при всем желании не мог носить ботинки отца.

– Вы тщательно все осмотрели?

– Мы буквально обнюхали каждый угол, – сказал лейтенант Трэгг, – включая помещения для переодеваний около бассейна.

– В доме был запас провизии и напитков?

– Большой запас напитков, замороженных продуктов и консервов. Скоропортящихся продуктов очень мало. Много чистого постельного белья и одеял. Морозильник для продуктов был заполнен, но, например, свежего хлеба там не было. На кухне стояла миска, в которой замешивали тесто для бисквитов, и сковородка, в которой бисквиты пеклись. Шесть бисквитов со сковородки были съедены, еще шесть лежали нетронутыми. На второй сковородке оставалось застывшее ветчинное сало. А на третьей, маленькой, очевидно, жарили яйца, потому что к краю сковородки прилип кусочек жареного белка. Там стояли тарелки, из которых ели… – Трэгг повернулся к Дональду Карсону: – Вы хотите, чтобы я назвал все сейчас или я должен только ответить на вопрос об одежде?

– Говорите обо всем сейчас, если защита не возражает, – ответил Карсон.

Лейтенант Трэгг кивнул.

– Две тарелки с остатками яичного желтка и отдельными кусочками ветчинного сала; открытая жестянка с маслом, баночка с джемом, маленькие тарелки для хлеба и масла, на которых оставались крошки бисквита и капельки джема. Были также чашки и блюдца.

– Сколько чашек и блюдец? – спросил Мейсон.

– Две. В обеих осталось немного кофе, и два стакана с водой. Грязные тарелки и чашки были обнаружены в гостиной на столе, все остальное – на кухне на плите.

– В настоящий момент у меня больше вопросов нет, – сказал Мейсон.

– Вы имеете в виду, что закончили допрос по ходу дела? – спросил судья Бэйтон.

– Да, ваша честь. Что касается обуви, то в настоящее время у меня больше вопросов нет. Но это не означает, что я совсем отказываюсь от права на допрос свидетеля как по поводу данных предметов, так и по поводу каких-либо вещественных доказательств, которые могут быть представлены.

– Хорошо, – сказал судья Бэйтон, – обвинение может продолжать.

– Ну а теперь, лейтенант Трэгг, – сказал Карсон, – займемся брюками.

Лейтенант Трэгг предъявил сильно помятые брюки.

– Это те самые брюки, которые были надеты на покойном в момент, когда было обнаружено его тело?

– Да.

– Посмотрите на эти пятна в верхней части брюк и ответьте, знаете ли вы, что это за пятна?

– Да, сэр, это следы крови.

– Они были на брюках, когда нашли тело?

– Да, сэр.

– А брюки были на теле?

– Да, сэр.

– Я предлагаю, чтобы брюки были зачислены в ряд вещественных доказательств вместе с ботинками, – сказал Карсон.

– Возражений нет, – согласился Мейсон.

– У вас будут какие-либо вопросы по поводу брюк по ходу дела? – спросил судья Бэйтон.

– Нет, ваша честь.

– Я думаю, что на этом мой допрос лейтенанта Трэгга заканчивается, – сказал Карсон.

– Будет перекрестный допрос? – спросил судья Бэйтон.

– Вы сказали, что тщательно обыскали все вокруг. Это так, лейтенант? – спросил Мейсон.

– Мы тщательно обыскали все вокруг, – произнес Трэгг. – Мы буквально обнюхали каждый сантиметр.

– Вы заглядывали в секретер?

– Мы смотрели и в секретере.

– Вы нашли там какие-нибудь бумаги?

– Да, нашли.

– Вы нашли там чековую книжку, выписанную на Второй национальный банк Калифорнии?

– Нашли.

– С корешками чеков?

– Да, сэр.

– Вы знаете, кому принадлежит эта книжка?

– Мы знаем, что надписи на нескольких корешках сделаны рукой Лоринга Ламонта и чеки, относящиеся к этим корешкам, оплачены и подписаны Лорингом Ламонтом.

– Все чеки?

– Один из чеков отсутствует.

– Какой именно?

– Которому соответствует корешок с суммой в пятьсот долларов.

– Кому был выписан чек?

– Никому.

– Что вы хотите сказать?

– Очевидно, чек был выписан и по какой-то причине вырван из чековой книжки после того, как на корешке проставили сумму. Корешок был помечен буквами «О.К.», чтобы показать, что на корешке умышленно не проставлено имя того, кому выписан чек.

– Это ваше умозаключение? – спросил Мейсон.

– В общем-то да, – ответил Трэгг. – Если вам нужны голые факты, то я должен показать, что там был корешок чека на сумму пятьсот долларов. На корешке не проставлено имени, только буквы «О.К.».

– И эти буквы были написаны рукой Лоринга Ламонта?

– Я не знаю.

– Чек, корешок которого оставался в книжке, был выписан в день убийства?

– Этого я тоже не знаю.

– Как не знаете? – спросил Мейсон.

– Не знаю.

– Ведь там был предыдущий чек, выписанный к оплате на имя Орвала Кингмана, не так ли?

– Правильно.

– И данный чек был, естественно, вырван непосредственно перед последним?

– Я возражаю на основании того, что вопрос наводящий и ведет к умозаключению свидетеля, – запротестовал Карсон.

Судья Бэйтон утвердительно кивнул.

– Одну минуту, – сказал Карсон. – Я беру обратно свое возражение. Я бы хотел, чтобы лейтенант Трэгг ответил на вопрос.

– Вопрос наводящий и ведет свидетеля к умозаключению, – потерял терпение судья Бэйтон. – Суду не нужно мнение свидетеля. Суду нужны факты.