Дело подстерегающего волка

– Значительно большее, чем человек его сложения мог бы получить после двух-трех коктейлей?

– Вероятнее, после четырех-пяти-шести, – уточнил Трэгг.

– Я прошу обвинение принять пересказ показаний доктора Дрейпера, которые он дал бы, если бы его об этом спросили.

Снова Карсон и Гамильтон Бергер шепотом посовещались.

– Вы этого не знали? – спросил судья Бэйтон.

– Знали, ваша честь, – с некоторой неловкостью ответил Карсон. – Мы принимаем пересказ.

– Но очевидно, – сказал Бэйтон, – что это в корне меняет все дело.

– Не вижу почему, – возразил Гамильтон Бергер. – Суд действует, как мне кажется, по ошибочному предположению.

– Что вы хотите сказать?

– Вы предполагаете, что обвиняемая говорит правду. Мы не чувствуем этого. Мы думаем, что она преднамеренно поехала туда, она провела там длительное время с покойным, они там выпивали, и она вовсе не препятствовала некоторым фамильярностям.

– Тогда каким образом случилось, что в кармане одежды покойного была найдена деталь зажигания машины обвиняемой?

– Она подложила ее туда после его смерти. Она сама испортила свою машину, чтобы Лоринг Ламонт был вынужден подвезти ее. С этого момента она начала завлекать его.

– Тогда почему же она убежала, кинулась вдоль дороги и пролезла под колючую изгородь?

– Я не уверен, что она делала это, ваша честь.

– Но одежда, принадлежавшая покойному, доказывает, что она это делала.

– В конце концов, – раздраженно ответил Гамильтон Бергер, – суду нет нужды вникать во все эти детали. Функция суда состоит только в том, чтобы выяснить на этот раз, есть ли резонные основания верить, что обвиняемая связана с совершением преступления.

– Все это совершенно верно с точки зрения абстрактного закона, – резко возразил судья Бэйтон, – но перед нами молодая девушка, чья свобода и репутация поставлены на карту. Было представлено множество доказательств, а теперь вы ставите под сомнение честность мистера Перри Мейсона как работника юстиции и считаете это главным.

Если обвиняемая виновна и если мистер Мейсон виновен в фабрикации доказательств, то суд хочет выяснить это. Если они невиновны, суд хочет установить этот факт. Функция суда, мистер окружной прокурор, состоит в том, чтобы следить за свершением правосудия. И по мнению данного суда, это гораздо более важная его обязанность, чем следовать букве закона о предварительном слушании.

Пол Дрейк поспешно вошел в зал заседаний и сунул Мейсону клочок бумаги.

– Все в порядке, Перри, – прошептал он, – вот оно. Мадж Элвуд звонила в загородный дом. Потом она позвонила по двум номерам. Один из них – номер Джорджа Квинси Альберта, другой – квартиры Эдит Бристоль. Я проследил звонок из загородного дома в управление компании Ламонта. Ламонт просто вызвал девушку на коммутаторе и сказал ей, чтобы она перезвонила ему точно через семь минут и, как только он снимет трубку, пусть отключится, не отвечая на вопрос и не слушая того, что он будет говорить.

– Больше нет свидетелей? – спросил судья Бэйтон.

– У нас нет, ваша честь, – резко ответил Гамильтон Бергер. – Это дело обвинения, и мы его закончили. И вне зависимости от того, что произойдет в суде высшей инстанции, мы хотим указать, что в данном деле есть более чем достаточно доказательств, чтобы признать подсудимую виновной и направить дело в суд присяжных.

– У защиты есть какие-либо доказательства? – спросил судья Бэйтон.

Мейсон поднялся.

– У нас есть некоторые доказательства, ваша честь. Потребуется некоторое время, чтобы представить их, если только сторона окружного прокурора не захочет принять пересказ показаний. Однако все наши доказательства официально зарегистрированы и в любой момент могут быть проверены и судом, и обвинением.

Пол Дрейк прошептал что-то Делле Стрит и вышел из зала.

– Что это за доказательства? – спросил судья Бэйтон.

– Допустим, – начал Мейсон, – что обвиняемая говорит правду. Лоринг Ламонт оказался в одиночестве в своем загородном доме. На нем была мокрая одежда. Брюки порваны, все намерения потерпели крах. Он был злой, промокший, расстроенный, к тому же его перехитрили, а его машину, ну, скажем, позаимствовали. Нам только нужно поставить себя на его место, чтобы выяснить, что же он сделал.

– Минуточку, ваша честь, – прервал Гамильтон Бергер. – Мы возражаем против выступлений сторон в данное время. Если защита имеет какие-либо доказательства, пусть показывает их. После того как они будут предъявлены, защитник может воспользоваться своим красноречием как захочет, и тогда мы будем иметь возможность показать нашу интерпретацию фактов.

Судья Бэйтон кивнул:

– Я считаю, что таков процессуальный порядок, и обвинитель прав, мистер Мейсон. Думаю, что спор должен быть заключением ваших доказательств. Однако я должен подтвердить, что в положенное время суд будет приветствовать любой спор сторон.

– Я только хотел показать подоплеку, ваша честь, – заметил Мейсон.

– Я думаю, что суд понимает подоплеку. Где же ваши доказательства?