Дело Рея Фабиана

Во всем, за что бы он ни брался, во всем, о чем он помышлял, была эта его апатия, во всем. Он с цинизмом относился ко всему в своей жизни, да и не только в своей. Он безжалостно разрушал чужие надежды, жестоко и цинично высмеивал тех, кто еще во что то верил. Он отрицал саму сущность человечности. Ни жалости, ни сострадания, только лишь один сплошной эгоизм. Как Рей так жил? Да никак. Он просто существовал. Как порою просто существует шакал, грызущий гниющую плоть.

И в этом абсурде он был не одинок. Чуть поодаль сидел его единомышленник. Арнольд. Его благородное происхождение наложило отпечаток на его психику. Выглядел он статусно, но в целом болезненно. Его бледная кожа была зеленовато-желтой, глаза, впавшие и усталые, безжизненно вглядывались в медленное движение реки. И он тоже никого не любил. И никого не ненавидел. Он презирал всех одинаково.

За одним единственным исключением. К Арнольду подбежала девушка. Его каснулся легкий аромат душистого тимьяна. Происхождение Клары было неизвестно. Яркая и на первый взгляд беззаботная Клара в окружении цветов присела рядом с ним. Арнольд проигнорировал сие абсолютно. Но что-то в глубине его мертвой души едва шевельнулось. На соломенные волосы упал ромашковый венок. Клара заботливо убрала упавшую прядь за ухо. Но глаза Арнольда продолжили бесстрастно взирать на волны.

Клара прильнула к Арнольду, но тот и не пошевельнулся. А Клару это и не задевало.

– Зачем это тебе, Клара?

– Я все равно умру. Так не лучше ль умереть с тобой?

– Какая разница как умирать…

Рей невольно слушал и беззаботное воркование Клары, и холодные, монотонные ответы Аскольда на ее пустую нежность. «К чему весь этот спектакль, Клара? Или ты надеешься, что у Аскольда осталась хоть капля любви к тебе? Или что он тебя пожалеет? Чего же ты ищешь, ненормальная?». Сзади кто-то подошел. Рей лениво оглянулся. Выглядел он так, будто до внезапного визитера ему не было никакого дела. Он вздохнул и посмотрел на облака. Потом сонно, из ленной полудремы, медленно и нараспев заговорил.

– Рей Фабиан – гениальный маг, на поверку трус и лентяй. Бессердечный, бездушный выродок, не знающий ничего, кроме как угрожать миру древней магией. Так обо мне говорят. Так говорят о Рее Фабиане. Величайшем бедствии современности. Я не буду спорить, и пытаться доказать, что это не так. Все именно так, как вы считаете нужным, полковник. Да именно так. Я ничего не боюсь. Боятся те, кому есть что терять. А мне терять нечего. Даже если я умру сейчас, никто даже не спохватится. И по тому, я и бровью не поведу, ни для вас, ни для целого человечества… Полковник?

–Я тебя слышу.

–Да неужели?

Полковник оглядел юношу строгим взглядом. Ничего больше он предпринять не мог. Он ловил в мальчике черты давно истлевшего. Полковник долгим взглядом пронзил Рея, но тот все так же улыбался, как и обычно. Рей, в свою очередь, с искренним интересом рассматривал искаженное от иступленной злобы честное и гордое лицо полковника. Это было лицо идеалиста. Борца за мир и справедливость. Таких, как полковник, мало. Но весь свет таких людей не мог развеять тьмы вокруг них.

– Вы, господин полковник Лоусон, хороший человек, честный. Даже жаль, что вам придется умереть. Вы заслуживаете жизнь, но, увы.

Рей улыбнулся до тошноты наивно, как ребенок. В этой его обманной невинности, нет, в его искренней вере в то, что он прав, корень всех проблем. Так мило Рей улыбался, как не мог улыбаться убийца. Этот его честный, бесхитростный, ангельский взгляд, разве может тот дьявол, в которого это дитя превратилась улыбаться так, как сейчас? Полковник понял, что он был абсолютно один наедине с монстром. Наедине с ребенком. Наедине с Реем. Ребенком, чьи руки по локоть в крови. С тем, кому этой крови уже мало. И все же, он бессилен.

– Прекращай, Рей.

– Не могу и не хочу. Мне так хорошо. Я вас ненавижу, но и вы мне ничего сделать не можете, только переубедить. Но и это у вас не получится. Забавно, не правда ли?

Опять та же бесчеловечная улыбка. Полковник терял самообладание. Этот ребенок заигрался. Поставить бы его в угол, но что он еще может учудить, даже представить было трудно. Он в очередной раз смерил болезненного юношу пылающим взглядом. Полковник часто видел людей, похожих на Рея, но эта детская бескомпромиссность Фабиана просто сбивала с толку. И ничего с этим не сделаешь.

– Когда ты собираешься привести в действие реликвию?

– До чего назойливый полковник! Пока не собираюсь. Просто играю вам на нервы. А что, так не терпеться на тот свет?

– Рей!

– Что ж. полковник, гоняйтесь за мной, сколько влезет, я не против, я не прячусь. Вам же тоже нужны звездочки на погончики. Но, а пока…

Рей, в очередной раз ухмыльнувшись, развернулся и собрался уйти. «Куда он пошел и почему, зачем, и что он собирался делать?» – подумал полковник и тут же осознал, что даже предположить, чем эта тварь будет развлекать свою больную психику, не может.

– Стой Рей! – окликнул его полковник.

Мальчик оглянулся. Он продолжал улыбаться, но дело было даже не в этом.

– Что ты собрался делать?