Дело с двойным дном (Версия про запас)

— Уважаемая пани, очень прошу извинить мою настойчивость, но умоляю — позвоните мне, когда вернётесь… — Голос Каси прерывался от рыданий. — Я буду ждать, буду очень ждать. Сейчас я на Вилловой, не уйду отсюда, пока не услышу ваш голос.

Мы договорились с Бартеком, он тоже ждёт у телефона, хотели бы прийти к вам вместе. Очень прошу вас…

Вернувшись к Янушу, я сообщила:

— Кася с Бартеком будут здесь через полчаса.

Сбегай за пивом, все кончилось. Откуда ты знал про телефон?

— Дорогая, а где же вторая линия, на которую Тиран махнул рукой? Ты, что ли, свистнула тогда золото с Вилловой? Ты оставила открытой дверь в квартиру, где лежали два трупа? Кто у тебя сбежал из-под носа с чердака? Так вот, я намерен до конца разобраться в этом деле — для своего собственного удовольствия. И что-то мне подсказывает: есть шансы разобраться…

* * *

— Я была там, — сказала Кася.

Мы не стали расспрашивать, где была и когда.

Знали и без того. И молча ждали продолжения.

Кася пришла к нам вместе со своим парнем. Я с любопытством оглядела Бартека. Красивый молодой человек, веснусчатый правда, но очень симпатичный.

Кася не протестовала против присутствия Януша, он улыбнулся ей, и, как всегда, дело было в шляпе.

Ладно, постараюсь не ревновать…

— Я была там, — повторила девушка. — Могла спасти её. И не сделала этого. Сейчас расскажу вам все, мне необходимо все рассказать, и я сделаю так, как вы мне посоветуете. Меня это так мучает, что больше не могу, должна все вам рассказать…

Странно, девушка обращалась ко мне, а не к Янушу, как обычно поступали все женщины, с кем мы вдвоём беседовали. Действительно, ни на кого не похожая девушка.

— Начну с самого начала, — продолжала Кася. — Когда я переехала от тётки в квартиру пани Яжембской, мне намного легче стало жить, почувствовала себя человеком, но надо мной все время висели те самые наши фамильные альбомы с фотографиями.

Я понимаю, проше пани, что это уже стало навязчивой идеей, своего рода сумасшествием, но я ничего не могла с собой поделать. Я должна была наконец увидеть лица отца и матери! По ночам они снились мне, днём я ни на минуту о них не забывала. Фотографии — вот главное, о деньгах я не думала, хотя пани Крыся и рассказала о том, как я богата.

Преувеличивает, думала я, да и не до богатства мне.

Главное — стать человеком, как все, а не Иваном, не помнящим родства.

Я прекрасно понимала, что добровольно тётка мне никогда не отдаст фотографий, просьбы лишь подначивают её, толкают к новым издевательствам надо мной. Я перестала просить, решила сама искать. Ключи я заказала ещё тогда, когда мы жили вместе. Иногда тётка выходила из дому, особенно это участилось после моего отъезда. Правда, продукты заставляла меня покупать и привозить, но вот к врачам я вместо неё ходить не могла. Как подделала ключи? Очень просто. С пластилином я давно привыкла иметь дело, изготовила слепки с ключей и уговорила одного хорошего слесаря сделать мне ключи по слепкам. Он не соглашался, ведь им же запрещено, только имея ключи на руках, могут делать дубликаты, но я наврала ему с три короба, дескать, уронила ключи в лифтовую шахту, теперь мне попадёт от тётки, вот и прошу его, очень прошу. Ну и слесарь сделал очень хорошие ключи, а тётка не знала, что они у меня есть, и я могу в её отсутствие попадать в квартиру.

Кася вздохнула. То ли опять испытала удовлетворение от того, что наконец ей сделали ключи от собственной квартиры, и это был вздох облегчения, то ли вспоминая то, что пришлось вскоре после этого пережить. Я понимала девушку. Ключи явились важным этапом на её пути к независимости, к освобождению из-под тёткиной тирании.

Помолчав, девушка продолжила свой рассказ:

— И я принялась за поиски родительских альбомов. Я подкарауливала у выхода из дома, дожидалась, когда тётка отправлялась к врачам, и, войдя в квартиру, принималась за поиски. Старалась вести их методично и аккуратно, кладя каждую вещь на место. Впрочем, там был такой бардак, что вряд ли я могла оставить следы. Поисками я занялась в принципе недавно, года полтора они у меня заняли, и все безрезультатно. Два раза тётка меня чуть не застукала в квартире, но я не паниковала. Зная её привычки, была уверена, что она в спальню и не заглянет, и спокойно пережидала там, а потом, выбрав подходящий момент, пробиралась в прихожую, бесшумно открывала замок входной двери — специально смазала его — и выскальзывала в парадное, так же бесшумно закрывая за собой дверь. Тётка всегда громко хлопала дверью и долго возилась с замками…