Дело Саввы Морозова

Анна Тимофеевна наконец вздохнула и посмотрела на него. Как же ей быть теперь, она даже не знает, с чего именно начать разговор.

– Начинайте с главного, – посоветовал Загорский. – Это беспроигрышный способ.

Если с главного, то брата ее, известного промышленника Савву Морозова, хотят убить злые люди…

– Понимаю, – улыбнулся Загорский. – Опасаться обычно следует как раз добрых людей. Но, впрочем, и злые способны доставить некоторые неприятности.

– Вы шутите? – спросила сбитая с толку гостья.

– Почти что нет, – отвечал статский советник. – Но, впрочем, это не так важно. Прошу вас, продолжайте.

* * *

Народу в знаменитом ресторане «Палкин» было немного – публика только-только начинала собираться к обеду.

Загорский, хмурясь, поглядывал на часы: они показывали четверть первого, один из богатейших людей России запаздывал на встречу самым безбожным образом. Что ж, подождем еще пять минут – да и пойдем по своим делам. В конце концов, это ведь не он обратился к Морозову с просьбой. Конечно, ждать хорошего воспитания от купчины не приходится… А впрочем, почему бы и не ждать? Купцы первой, да и второй, гильдии давно уже не ходят в поддевках, а, напротив, одеваются у лучших портных, учат языки и детям своим дают наилучшее образование вместе с дворянскими отпрысками. Так почему бы, скажите, и не ждать от современного купчины благородных манер?

С другой стороны, раз уж он оказался в «Палкине», грех не пообедать. Тем более сейчас, когда дома живут только сам Загорский и его верный помощник. Из соображений безопасности всех остальных слуг он из дома удалил, так что Ганцзалин теперь и швец, и жнец, и на дуде игрец. Однако, несмотря на его китайское происхождение, повар из помощника неважнецкий. Правда, оплошности свои он весьма остроумно оправдывает отсутствием в России настоящих китайских ингредиентов. Вот только Нестору Васильевичу почему-то кажется, что ингредиенты тут ни при чем, дело совсем не в ингредиентах.

– Твоя стряпня и в Китае была бы так же ужасна, – попенял Ганцзалину статский советник.

– Это еще бабушка натрое сказала, – отвечал китаец, как всегда переврав пословицу.

Так или иначе, давиться ганцзалиновской стряпней – не русской и не китайской – Загорскому изрядно надоело, так что он был даже рад, что зашел в ресторан. Как говорят англичане, если вам достался лимон, сделайте из него лимонад. Даже если Морозов не явится на рандеву, можно будет, по крайней мере, прилично пообедать. А стряпню Ганцзалина пусть лопает сам Ганцзалин!

– Любезный. – Статский советник поднял правую, здоровую руку, и в ту же секунду к нему подскочил расторопный официант.

Загорский начал уже было называть блюда – тартар, салат оливье, томленые щи по-старорусски, – как в зале появилась невысокая коренастая фигура.

Ага, сказал себе Нестор Васильевич, издали разглядев татарское плоское лицо и азиатский прищур глаз, явился – не запылился. Морозов, видно, знал, как выглядит Загорский, потому что, окинув взглядом зал, без сомнений двинулся прямо к нему. Что ж, господин мануфактур-советник[7], я вас ждал, теперь придется подождать и вам. И, не обращая никакого внимания на подошедшего к столу миллионера, продолжал подчеркнуто неторопливо листать меню… Когда наконец официант отошел, Нестор Васильевич поднял на купца равнодушный взор и смотрел на него теперь без всякого интереса.

Впрочем, равнодушие его было напускным – фигура Морозова способна была вызвать интерес и у менее любознательного человека, чем статский советник. Миллионер, меценат, благотворитель, человек расчетливый, но способный на необыкновенную щедрость, старообрядец по рождению, а по убеждениям – почти либерал, ярый поклонник научно-технического прогресса, Савва Тимофеевич будил воображение не только в праздных умах обывателей, но и в среде аристократии.

Из уст в уста передавалась история, когда московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович выразил желание поглядеть новый дом мануфактур-советника на Спиридоновке, спроектированный знаменитым архитектором Шехтелем и поражавший роскошью всю Москву. Морозов, разумеется, не возражал. Однако, когда великий князь явился в гости, дома он Савву Тимофеевича не застал – тот демонстративно уехал на Никольскую мануфактуру, которой управлял после смерти отца, Тимофея Саввича.

Когда фраппированные знакомые попрекнули мануфактур-советника за то, что он так невежливо обошелся с генерал-губернатором, тот отвечал, что Сергей Александрович желал увидеть вовсе не его, Савву Морозова, а лишь его дом. И таким образом, вполне смог исполнить свое желание. К чести великого князя следует сказать, что он на Морозова не обиделся и даже вошел с ним в приятельские отношения, которые продолжались вплоть до трагической гибели генерал-губернатора от бомбы, брошенной террористом Иваном Каляевым.