Дело счастливых ножек

— Я люблю ее больше жизни, — продолжал Брэдбери. — Я бы все сделал для нее… Мы с вами оба не знаем всех обстоятельств этого дела, но я определенно не хочу, чтобы Маджери Клун оказалась в опасности. Я готов от всего мира защищать ее… Меня не остановит любой, от кого ее нужно защитить…

— Ну? — сказал Перри Мейсон, все еще держа в руке невыпитый стакан вина.

— Мне бы хотелось знать, долго ли вы стучали в дверь перед там, как появился полицейский? — поинтересовался Брэдбери.

— Минуту-две. А что?

— Вы помните точно время, когда он появился?

— Нет, я не смотрел на часы.

— Это, конечно, можно будет выяснить.

— Наверное, — ответил Мейсон и поставил стакан на стол. — Продолжайте, Брэдбери, я вас слушаю.

— Интересно, во сколько было совершено убийство, учитывая и час, когда вы добрались до комнаты… Время может сыграть очень важную роль.

— Да, может, — согласился Перри Мейсон.

— Мне кажется смехотворной версия, что Маджи была в ванной, а кто-то убил Фрэнка Пэттона, и после всего этого вновь оказалась заперта дверь…

— Почему?

— Во-первых, мне трудно поверить, что у Маджери был свой ключ от комнаты Пэттона. Возможно, Маджери Клун пыталась запереться в ванной, Фрэнк Пэттон ворвался к ней, между ними произошла стычка, и Маджи убила его, тогда она была бы последней, выходившей из дверей.

— Да, ну и что?

— Может, дверь и не была заперта, поскольку у Маджери Клун нет ключей, а мертвец не в состоянии этого сделать… С другой стороны, если Маджери Клун была в ванной, а Пэттон пытался проникнуть туда, но так и не смог, и тут вдруг кто-то вошел в комнату, убил его, а потом вышел и, как вы полагаете, запер дверь… Но как же тогда Маджи вышла?

Перри Мейсон задумчиво наблюдал за Брэдбери. — Значит, может быть единственное объяснение, — продолжал Брэдбери, — что Маджери Клун выбежала из ванной, пока, например, двое мужчин дрались. В таком случае Маджери бы увидела убийцу и, несомненно, смогла бы узнать или хотя бы описать его…

— А потом? — спросил Перри Мейсон.

— Потом убийца сделал бы свое дело и покинул комнату. Возможно, он даже заметил Маджери Клун, когда она в панике убегала или когда выходила из ванной, или в коридоре, или в лифте.

— Кстати, Брэдбери, вы — очень хороший детектив. Вы правильно ведете ниточку.

— Я просто хотел произвести на вас впечатление, — тихо сказал Брэдбери, глядя в стол. — И то, что я приехал из маленького городка, не значит, будто бы я отступлюсь… Не нужно меня недооценивать, адвокат…

Теперь Перри Мейсон рассматривал своего собеседника с интересом и неким уважением.

— Идите к шутам, Брэдбери, — сказал он, грея в руке стакан с вином. — Я не собирался недооценивать вас.

— Спасибо, адвокат, — сказал Брэдбери, поднял свой стакан с виски и допил его до конца.

Перри Мейсон некоторое время наблюдал за ним, потом отхлебнул из своего стакана и заново наполнил его.

— Вы закончили? — спросил он.

— Нет. У меня есть еще версия. Не сомневаюсь, если Маджери Клун видела убийцу, она знала его, потому-то и не смогла закричать, чтобы не выдать своего знакомца…

— Вы думаете о докторе Дорэе? — спросил Перри Мейсон.

— Точно, — ответил Брэдбери.

— Слушайте, может, вы и правы. Я видел, как Маджери Клун выходила из здания. Через некоторое время я поднялся в лифте на третий этаж и прошел по коридору к номеру Фрэнка Пэттона. Но по пути я никого не встретил, а пока не появился полицейский, я стоял у двери, следовательно, в комнате, когда я подошел, уже никого не было… Значит, убийца мог спуститься по лестнице, пока я ехал в лифте. Я ведь встречал доктора Дорэя. Я бы узнал его, если бы встретил там…

— А окна? — спросил Брэдбери. — Как расположены окна в спальне?

— Да, есть окно, но ведет на пожарную лестницу.

— Вот, — многозначительно поднял палец Брэдбери.

— Но, — стал возражать Мейсон, — если в комнате был доктор Дорэй и если Маджери Клун, выбежав из ванной, ринулась за дверь этой проклятой комнаты, почему же Дорэй закрыл комнату и скрылся через окно?

— Это мы и должны выяснить.

— Да, — согласился с ним Мейсон, — когда у нас на руках будут акты, нам придется много чего выяснить. Вы же понимаете, Брэдбери, что физически невозможно воспроизвести картину преступления, тем более когда нет развернутого веера фактов…

— Я все прекрасно понимаю, — сказал Брэдбери, — но то, чем располагаем, как-то не совпадает с тем, что произошло на самом деле…

— Так этим совмещением мы и займемся в суде в процессе обвинения!

— Я бы хотел сейчас, — по-мальчишески нетерпеливо сказал Брэдбери.

— В таком случае вы думаете, что к убийству причастен Боб Дорэй, и только он?

— Буду с вами откровенен. Да, думаю, так. Я уже говорил вам, это — опасный человек. Я, как пес, нюхом чую, что только он замешан в убийстве, и уверен, что Маджери Клун постарается не выдать его, если это ей удастся.

— Вы думаете, она его любит?

— Да нет, скорее им восхищена… Возможно, напридумывала себе, что влюблена… Вы понимаете разницу, адвокат?

— Я понимаю, — тихо ответил Мейсон.