Дело случая

— Ну ты, это насчет налоговой, того. У меня все в норме. Но они ведь как прицепятся. Короче, я тебе «инфу» дал, а ты тоже проявил понимание. Я отец семейства…

Просительный тон давался бывшему бандюгану нелегко.

— Ну че, договорились?

— Моя работа не имеет отношения к налоговой. Но данная деятельность, является незаконной. Завязывай со своим ростовщичеством.

Гоша дал отбой.

Глава 15

Земин с хмурый видом уставился в пол. Что-то его там настолько заинтересовало, что с момента прихода он так ни разу и не оторвал глаз от одного и того же места.

— Алексей, у меня такое впечатление, что ты реально сам хочешь сесть. По крайней мере ты упорно все для этого делаешь.

Земин ухмыльнулся.

— Это новый заход такой? Уговорить меня чтобы я взял вину на себя? Чего думаешь сработает?

Он оскалился в презрительной ухмылке.

— Я ничего не думаю. Я знаю, что ты постоянно врешь. Я же тебя предупреждал, что не стоит врать о том, что можно проверить.

Земин молча продолжал разглядывать привлекшую его внимание точку на полу.

— Оказывается, вы с Иваницким были когда-то друзьями не разлей вода. А ты почему-то сказал, что вы «так общались иногда. Не особо», только когда где-то пересекались. Когда человек постоянно врет ему вообще перестают верить. В общем, давай рассказывай как все было. И без вранья. А то правда сядешь.

Худое лицо Земина было напряжённым. Он решал для себя непростую задачу. В идеале, он бы предпочёл послать «волков позорных» и гордо молчать, в принципе, обо всем. Потому что помогать следствию себя не уважать. Да и есть моменты, которые не хотелось бы предавать огласке, из соображений собственной безопасности. Но в нынешней ситуации, пожалуй, гордое молчание и нежелание признаваться в прошлых грешках для него намного опаснее. И глазом не успеешь моргнуть, как снова закроют. Он подходящая кандидатура. Мальчишка мент ясно дал это понять, да он и сам не дурак. «Плавали, знаем», как это все происходит. И стоит ли идти на зону ради «принципов». Только вроде как все начало налаживаться. Прошлой «романтики» ему уже не надо. Ему уже под тридцатник. Если сейчас сядешь, все, вся жизнь так и пройдет — зона, потом работу никто не даст с тремя судимости, снова наркота и привет. Сдохнешь как Иваницкий где-нибудь в грязном углу. Ну, может без посторонней помощи, сам.

— Моя мать работала вместе с матерью Дениса, — голос звучал глухо и слова выходили наружу словно бы с трудом. — И его мать сильно переживала, что он никак не найдет нормальную работу, нигде подолгу не задерживается. Боялась, что он может спиться. — Земин криво усмехнулся. — Был 2008-й, с работой вообще был напряг. В общем, мамаша Дениса спросила нет ли у моей матери знакомых что бы пристроить его. Наша дальняя родственница была типа завхоза в больнице. Ну и она сказала что им требуется подсобный рабочий. Чтобы мог мебель собрать, чего-нибудь прибить, повесить, розетку починить. Короче, такая работа по разной мелочевке. Моя мать решила, что и мне нечего болтаться без дела. Ну и нас обоих взяли. Денис, типа главный, А я ему помогаю. Зарплата копеечная, но вроде как мы при деле. В больнице нас стали кроме нашей работы ещё запрягать машину для столовой разгружать. Тюки с бельем таскать. Денис на автомеханика учился и в электрике более менее нормально шарил. Его стали просить всякую больничную технику, которая попроще чинить, если поломка не слишком серьезная. А я так, при нём на подхвате. Мне семнадцать лет было, ничего особо не умел. А потом Денис с кем-то там скорешился и начал приносить таблетки. От которых кайф можно словить. Ну нам по приколу было. А потом он стал доставать и препараты посерьезнее. От которых вообще улетаешь, ловишь полный кайф. Ну и мы оба подсели. А через два или три месяца Денис сказал, что ему предложили одно дело провернуть и расплатятся хорошо. Наркотой. Типа ничего серьёзного делать не надо. Просто кое что подправить в паре историй болезни. Ну, я спросил что будет с теми, чьи записи мы типа чуть-чуть изменим. Денис сказал, что ничего. Вколят чуть больше лекарств, словят кайф и все. Я Денису рассказывал, что могу любой почерк подделать. Я в школьном журнале всегда оценки исправлял, так что никто из учителей не мог догадаться, что исправлено. Даже если знали, что оценка другая была или вообще её не было. И записки от матери писал в школу. И отцу в путевых листах дополнительные маршруты ставил, когда он просил. Короче всякое такое. В общем Денис принёс бумажки двух пациентов и сказал где и что нужно исправить.

Потом оказалось, что дед один, как раз карту которого я исправлял чуть коня не двинул от неправильной дозировки. Второй мужик помоложе вроде ничего, но тоже какие-то проблемы были. В общем в конце концов зав отделением, тоже старого пердуна, отправили на пенсию. Ну, типа, по состоянию здоровья, потому что он начал все путать и ошибки допускать.