Дело сонного москита

В первую очередь Мейсон осмотрел ковер. Ничто не свидетельствовало о том, что его поднимали, а потом положили на место. Мейсон оглядел все стороны ковра, приподнял все углы. На стенах висело не менее полудюжины фотографий в рамках. Мейсон снял их одну за другой и придирчиво осмотрел задние стороны, чтобы убедиться, что никто не трогал скобы, крепившие картон.

Осмотр показал, что к фотографиям никто не притрагивался.

Ничто не свидетельствовало о том, что в стены вбивали гвозди или кнопки. Мейсон перевернул стулья, внимательно осмотрел их, потом изучил нижнюю часть стола. Затем он лег на пол и провел ладонью по дну бюро.

Ничего не обнаружив, он принялся выдвигать ящики один за другим и внимательно осматривать их снизу.

С левой стороны нижнего ящика он, наконец, нашел то, что искал.

Бюро было старым, сделанным из хорошего материала. Донышки ящиков, в частности, были сделаны из твердых пород древесины, и миссис Брэдиссон вынуждена была забивать кнопки, чтобы они вошли в дерево до самых головок. Именно этим и объяснялся странный шум, который услышал Мейсон.

Всего несколько мгновений потребовалось адвокату на то, чтобы опорожнить ящик, перевернуть его и изучить документ, прикрепленный в развернутом виде к донышку.

Это было завещание, датированное вчерашним днем. Оно было написано от руки угловатым, несколько неразборчивым почерком.

Мейсон открыл свой перочинный нож, принялся было вытаскивать кнопки, но потом передумал и решил прочитать завещание.

Оно гласило:

«Я, Бэннинг Кларк, понимая, что не только внушающее опасение здоровье, но и зловещие происшествия, происходящие вокруг меня, могут привести к внезапной смерти, не оставив мне возможности передать важную информацию дорогим мне людям, составил это мое последнее завещание и распоряжение в словах и цифрах о нижеследующем.

Первое: я отменяю все предыдущие мои завещания.

Второе: я завещаю Перри Мейсону сумму в две тысячи долларов, которую, как я полагаю, названный Перри Мейсон примет в качестве гонорара за исполнение моих желаний, существо которых он должен определить со свойственными ему умом и проницательностью.

Третье: я завещаю моей сиделке Велме Старлер сумму в две тысячи пятьсот долларов.

Четвертое: я завещаю все остальное, включая имущество и права на имущество П. К. (Солти) Бауэрсу, моему другу и многолетнему партнеру.

Есть еще один человек, которого я хотел бы включить в завещание, но не имею такой возможности потому, что даже попытка внести надлежащий пункт в данный документ будет противоречить его настоящей цели. Пусть проницательность поможет душеприказчику понять, что я имею в виду. Я же смею только предупредить его, что сонный москит может лишить человека ценного наследства, ему предназначенного.

Я назначаю своим душеприказчиком и исполнителем последней воли Перри Мейсона. Я обращаю его внимание на содержимое правого маленького ящика бюро. Это единственная подсказка, которую я смог обнаружить, но в важности ее не приходится сомневаться.

Написано, датировано и подписано Бэннинг Кларк.»

Мейсон открыл маленький ящик, указанный в завещании. Там он обнаружил лишь небольшой флакон, ко дну которого прилипло лишь несколько золотых крупинок. Но внимание Мейсона привлек совсем другой обитатель флакона — москит.

Когда адвокат перевернул флакон, москит медленно задвигал лапками, несколько раз дернул ими и затих.

Мейсон отвернул крышку и прикоснулся к москиту кончиком карандаша.

Насекомое было мертво.

Глубокомысленное созерцание Мейсона нарушил громкий возглас Деллы Стрит: