Дело совести

По ту сторону шлюза было жарко. Слишком жарко для адаптанта. Но для КАКОГО адаптанта?

Зачем Рулману здесь лаборатория пантропологии? То, что происходило в лаборатории, явно было чуждо условиям Ганимеда, равно как и эти условия чужды и враждебны земным.

А относится в Б, как Б к чему? С? Или А?

Неужели Рулман, несмотря на невозможность такого проекта, пытается переадаптировать людей колонии к земным условиям?

Определенно, по эту сторону камеры имеются индикаторы, с помощью которых можно получить информацию о параметрах среды внутри лаборатории. Они и нашлись в небольшом, прикрытом сверху козырьком углублении, которое Свени поначалу не заметил. Циферблаты показывали:

Температура по Фаренгейту: 59; давление в миллибарах: 614; точка росы: 47; давление кислорода, мм. рт. столба: 140.

Некоторые из показателей ничего не говорили Свени, он раньше не сталкивался с обозначением давления в миллибарах и не знал, как рассчитывать влажность воздуха по точке росы. Со шкалой по Фаренгейту он был знаком, но настолько смутно, что уже забыл, как переводить градусы Фаренгейта в градусы Цельсия.

Но…

«Давление кислорода!»

Только для одной планеты, только для нее одной этот показатель что-то означал.

Свени повернулся и бросился прочь.

5

Свени уже не бежал, когда достиг кабинета Рулмана, хотя по-прежнему тяжело дышал. Чувствуя, что не сможет вернуться обратным путем, где накатывает волнами тепло, он направился в противоположную сторону — мимо гигантских теплообменников. Пришлось пробежать мили три, и по пути он совершил еще несколько открытий, потрясших его не меньше первого.

Свени даже усомнился в своем рассудке. Но решил выяснить все до конца. Теперь самым главным был ответ на вопрос: разрушатся или подтвердятся его надежды, с которыми он так долго жил?

Рулман уже вернулся в кабинет, и его почти непробиваемым кольцом окружали помощники. Свени протиснулся вперед, крепко сжав зубы.

— На этот раз придется задраить все люки, — говорил Рулман в микрофон. — Фронт давления слишком высок, и мы не можем полагаться на наружные шлюзы. Займись инструктажем, чтобы каждый знал, что ему предстоит делать, как только прозвучит сигнал тревоги. Опасайтесь попасть в ловушку между двумя закрывшимися шлюзами. В этом году непогода может начаться совершенно неожиданно, мы и глазом моргнуть не успеем.

В ответ послышалось неразборчивое бормотание, и динамик отключился.

— Халлам, как дела с уборкой урожая? Осталось меньше недели, ты это знаешь.

— Да, доктор Рулман, думаю, мы успеем.

— И, пожалуй, еще… А, привет, Дональд. Что с тобой? Вид у тебя неважный. Как видишь, я немного занят, поэтому постарайся покороче.

— Я постараюсь, — заверил Свени. — Если бы я смог поговорить с вами с глазу на глаз, то уложился бы в один вопрос. Всего несколько секунд.

Рыжие брови Рулмана удивленно поднялись, он внимательно посмотрел в лицо Свени и медленно поднялся.

— Тогда перейдем вот сюда, в эту дверь. Итак, молодой человек, выкладывайте. Надвигается ураган, и времени остается очень и очень мало.

— Хорошо, — сказал Свени, глубоко вздохнув. — Итак, возможно ли трансформировать адаптанта в нормального человека? Нормального земного человека?

— Я понял, ты побывал на тех этажах, — сказал наконец ученый, постукивая пальцами по подбородку. — И по твоему вопросу я понял, что Ширли Леверо почему-то оставила тебя в полном неведении относительно некоторых вещей. Твое образование, гм, вспоминается затертая фраза — оставляет желать лучшего. Но об этом мы пока не будем.

Ответ на второй вопрос — в любом случае — НЕТ! Ты никогда не сможешь нормально жить ни в каком другом месте, кроме Ганимеда. И скажу тебе еще кое-что, о чем должна была сказать тебе мама: ты должен быть чертовски этому рад.

— Почему я должен быть этому рад? — почти равнодушно спросил Свени.

— Потому что, как и все обитатели этой колонии, имеешь тип крови «джей» плюс. Это факт, который не скрывали от тебя с самого первого дня, но ты на него почему-то не обратил внимания. Или не понял его особого значения. Такая кровь ничего опасного для тебя не несет, но только здесь, на Ганимеде. Земные люди с кровью этого типа предрасположены к заболеванию раком. Рак для них так же опасен, как рана для гемофилика, который со своей несвертываемостью крови может умереть от пустяковой царапины.

Заметь, что если бы ты каким-то чудом превратился в обыкновенного земного человека, Дональд, это стало бы твоим смертным приговором. Поэтому я и говорю, что ты должен радоваться, что этого никогда не случится. Чертовски радоваться!

6

Метеорологический кризис на Ганимеде получил такое название только благодаря своим обитателям. Не будь на Ганимеде колонии, они проходили бы незамеченными. Кризис достигает своего максимума и расцвета примерно раз в одиннадцать лет и девять месяцев, когда Юпитер и его многочисленная семья из пятнадцати спутников ближе всего подходит к Солнцу.