Дело тайны падчерицы

— Я его выхватила, наставила на Джилли и приказала ему остановиться.

— Револьвер был заряжен?

— Да. Я сама его зарядила.

— Где вы научились этому?

— Муж хотел, чтобы я умела им пользоваться в случае необходимости. Он всегда учил меня стрелять, когда мы выезжали на виллу в горы.

— Муж учил вас стрелять именно из этого револьвера?

— Да.

— Что произошло, когда вы достали револьвер?

— Джилли сперва на какое-то мгновенье опешил, а потом вновь двинулся ко мне. Меня просто парализовало от страха. В этот самый момент якорь за что-то зацепился, яхта резко остановилась и, когда ее тряхнуло, я непроизвольно нажала на курок, потеряла равновесие и упала.

— И что произошло?

— Я выстрелила.

— Куда?

— Прямо ему в грудь.

— Откуда вам это известно?

— Но я ведь наставила оружие прямо ему в грудь!

— Что вы сделали потом?

— Я бросилась к борту яхты и прыгнула в воду.

— Но, если вы выстрелили в него и были уверены, что он мертв, почему же вы так его испугались?

— Я… не знаю. Я… Наверное, в этот момент я не была полностью уверена в его смерти. Я только хотела покинуть яхту.

— Что случилось с револьвером?

— Точно не знаю. У меня тряслись руки, я попыталась сунуть его в сумочку, но он выскользнул, упал на палубу, а затем я слышала всплеск воды.

— Где была сумочка?

— У меня на руке.

— Когда вы прыгали в воду, револьвер был у вас в руке?

— Я же сказала, что слышала, как он упал на палубу, а затем в воду.

— А сумочка?

— Во время падения в воду она соскользнула с моей руки.

— Что потом вы сделали?

— Я нырнула и поплыла к берегу.

— Долго вы плыли?

— Нет. Я сделала всего несколько гребков, затем встала на ноги и пошла к берегу.

— В каком месте?

— Поблизости от причала. Я узнала его.

— На каком расстоянии от него находилась яхта?

— Мне кажется, в это время был прилив, и она двигалась в направлении причала и была примерно в тридцати-сорока футах от него. В двадцати-тридцати футах от причала я встала на ноги и пошла к берегу.

— Что вы сделали потом?

— Я пошла к автостоянке, вынула из-под коврика в машине ключи — видите ли, я часто забываю сумочку или теряю ключи, поэтому и храню их под ковриком в машине — и поехала домой. Там я сняла мокрую одежду и рассказала мужу о происшедшем.

— Что он сделал?

— Он заявил, что я в истерике, что мне нельзя в таком состоянии обращаться в полицию, особенно, когда мы толком не знаем, что произошло; что он собирается съездить и поискать яхту и убедиться, что я в действительности убила Джилли; что только в таком случае он сообщит о происшедшем в полицию. Он заставил меня принять какие-то таблетки. Это было сильное успокоительное, которое Харлоу иногда принимал ночью во время болей в желудке. Он дал мне двойную дозу.

— Что произошло затем?

— Какое-то время я нервничала. Потом сказалось действие таблеток. Мне стало тепло и спокойно. Я заснула и проснулась только днем. Харлоу, стоявший у моей постели, сказал: «Филлис, прими эту таблетку».

— Что вы сделали?

— Я ее проглотила.

Мейсон повернулся к журналистам.

— Господа, так обстояло дело. Можете задавать моей клиентке любые вопросы. Она постарается на них ответить.

— Когда это произошло? Я имею в виду выстрел, — сказал один из журналистов.

— Я думаю, — откровенно призналась миссис Бэнкрофт, — что следователь правильно установил время. Это произошло примерно часов в девять.

— Вы хотите сказать, что до этого не видели Джилли? — вмешался Хастингс.

— Я избегала его и была очень удивлена, увидев его на борту яхты.

— Маловероятно, — проворчал Хастингс.

— Возможно, вы перестанете нас прерывать, — заметил кто-то из репортеров. — Мне нужны факты. Можете ли вы, миссис Бэнкрофт, объяснить причины, по которым хотели оставить Фордайса на яхте?

— Фордайс был… У него были обстоятельства, когда… Боюсь, что не смогу ответить вам на этот вопрос, так как это касается событий, о которых я не хотела бы рассказывать.

— Имел ли шантаж какое-нибудь отношение к Фордайсу?

— Я предпочитаю не отвечать на этот вопрос.

— Вы заплатили Джилли тысячу долларов?

— Да.

— А ваша дочь, Розена, три тысячи?

— Она не говорила мне об этом, но мне все-таки стало известно, что ее тоже шантажируют.

— Значит, это затрагивало не только ваше благополучие, но и вашей дочери?

— Я не буду отвечать на этот вопрос.

— Где был ваш муж после десяти часов?

— Не знаю.

— А говорил он вам, что собирается поехать в порт?

— Да.

— Вы говорили с ним потом об этом?

— Да. Он сказал, что был на пристани, но из-за густого тумана не смог найти яхты. Но я точно помню, что из-за прилива она была… футах в десяти-пятнадцати от берега.

— В котором часу ваш муж ездил в порт? — спросил Хастингс.

— Не знаю. Я вернулась домой часов в десять, а заснула в десять тридцать или без четверти одиннадцать.

— Муж был с вами в это время?

— Да.

— Теперь все ясно, — заявил Хастингс газетчикам. — Так как смерть наступила в девять часов, муж обвиняемой, безусловно, не мог произвести рокового выстрела. Именно к такой мысли, как мне кажется, нас пытается подвести мистер Мейсон.

Журналисты переглянулись. Один из них произнес: