Дело Тихонова-Хасис

Что в это время происходило с Хасис Е.Д., я не знаю, но Владимир Владимирович и его подручные убеждали меня “прекратить упрямиться, чтобы девчонка не мучалась” (цитата). Они угрожали поместить мою гражданскую жену в камеру к мужчинам-уголовникам, лицам кавказской национальности, спровоцировав тем самым ее изнасилование. Владимир Владимирович сказал мне, что Хасис Е.Д. этапируют в Ингушетию. Мне тоже угрожали разными пытками, если я не буду говорить то, что от меня хотят услышать. Но все ограничивалось ударами по шее, животу и печени, а также удушениями.

Вечером, когда стемнело, меня перевели в ванную комнату, пояснив, что на кухне будет производиться обыск. Так я узнал, что все время в квартире, где я жил, проводился обыск. Мне не показывали ничего из изъятого. В протоколе обыска сказано, что мне было показано постановление о проведении обыска. Однако, этого не было сделано.

Пока я находился на кухне, допрос несколько раз прерывали. Меня фотографировали на фотоаппарат и мобильные телефоны. Велась и видеосъемка.

По завершении обыска, мне был вручен протокол обыска, но увидев, что там записаны многие факты и обстоятельства, не соответствующие действительности, я отказался подписывать протокол. Копия протокола обыска мне в тот день вручена не была.

2) В протоколе обыска указано, что в квартире по указанному выше адресу было изъято 60.000 рублей. На самом деле 3.11.2009 помимо этой суммы там находилось не менее 15.000 евро. Они принадлежали моей гражданской жене Хасис Е.Д. Деньги лежали на шкафу цвета в маленькой комнате.

Кроме того в протоколе сказано, что в моей черной поясной сумке с надписью RВК были обнаружены 2 тысячи рублей (2000 руб.). На самом деле помимо рублей там находились примерно 1.700 евро. Это мои сбережения за время работы журналистом. Деньги Хасис Е.Д. — это часть суммы, вырученной ею от продажи принадлежавшей ей квартиры.

О том, что в протоколе обыска не упомянуты крупные суммы в валюте евро, я устно сообщил старшему следователю ГСУ СКП Краснову И.В.

3) Есть и другие существенные моменты в протоколе обыска, которые не соответствуют действительности, и по которым я могу дать свои пояснения. Но об этом я сообщу только ознакомившись с результатами и материалами служебной проверки, которую я прошу начать по обстоятельствам, указанным мною в протоколе допроса 16.12.2009 г. Материалы служебной проверки я прошу приобщить к материалам моего уголовного дела.

Записано собственноручно (подпись)

<…>

Обвиняемый (подпись)

Иные участвующие лица: Защитник (подпись)».

* * *

Вот так «брали» Никиту Тихонова и Евгению Хасис. (Замечу в скобках, что хорошо осведомленный адвокат потерпевших Бабуровых Владимир Жеребенков, сам бывший следователь и бывший зэк, человек тертый, внезапно подтвердил публично, что Тихонова действительно задержали на улице.)

Понятно: тот, кто хочет доподлинно знать, как происходило задержание, обыск и первичная обработка Тихонова и Хасис, должен требовать материалы прослушки за 3 ноября. Ведь она, как шла в автоматическом режиме, так и продолжала идти все утро и весь день, пока ребят не увезли в тюрьму. Ох, как много интересного и важного можно было бы услышать! Что в действительности говорили следователи и оперативники, что отвечали им задержанные, о чем переговаривались между собой все участники мероприятий… Неповторимый, несравненный шанс приблизиться к истине.

Как мы знаем, Краснов отказался приобщить этот материал к судебному делу. Адвокаты подняли вопрос в суде, затребовали документ. Судья Александр Замашнюк, как видно, был заинтересован в обратном и отказался выполнить справедливое требование. Он не позволил ознакомить присяжных и с вышеприведенными показаниями Тихонова.

Но читатели вправе знать, как все было на самом деле.

Почему под этими страшными и разоблачительными в отношении следствия показаниями Тихонова стоит столь поздняя дата 16 декабря, а в письменных показаниях, данных в ночь сразу же после ареста, Тихонов признается в обоих убийствах, хотя только что, несколько часов назад, под пыткой все отрицал?

Дело в том, что Никита поведал правду о своем задержании и отказался от первоначальных лжепоказаний только тогда, когда убедился в том, что предварительная договоренность следователем Красновым не соблюдается и соблюдаться не будет.

О какой договоренности идет речь? О той самой, с помощью которой Тихонов надеялся защитить свою ахиллесову пяту.

«Герои» нашего времени

Тут я должен поближе познакомить читателя с двумя замечательными персонажами моего рассказа: со следователем по особо важным делам Следственного комитета Игорем Красновым и с его, как я понял, нештатным помощником адвокатом Евгением Скрипилевым.