Дело толстых

Аня достала сигареты, прикурила от предложенной капитаном зажигалки и выпустила кольцо дыма в синее небо. Кольцо запуталось в низких ветвях липы и на небо не попало.

— Честно говоря, удивлена, — после долгой паузы призналась девушка. — Если бы вы сказали, что в морозильнике обнаружили отрубленную голову, я бы удивилась меньше.

— Чью голову? — с профессиональной заинтересованностью произнес Тарасов.

— Мою! — Девушка шутливо выпучила глаза и рассмеялась. — Или конкурента.

— Даже так, — буркнул капитан. — Что, случались прецеденты крутых разборок?

— Извините, Михаил Валерьевич, я пошутила, — серьезно сказала Анна. — На самом деле труп собаки в морозильнике — происшествие из ряда вон…

— Хорошо, что вы так думаете, — кивнул Тарасов. — Руководство фирмы считает это злой шуткой.

— Возможно, они правы.

Тарасов отпил принесенный официанткой кофе и грустно покачал головой. Пока он ждал Аню, ему позвонил Морозов и сообщил две неприятные новости.

— С какой начинать? — спросил полковник. — С очень плохой или совершенно скверной?

— Давай по порядку, — буркнул Тарасов.

— Первая звучит так: собака, попавшая в морозильник, принадлежит Гольдману. Это установлено абсолютно точно, так как некоторое время назад Тяпе вставили микрочип с полными сведениями о владельце. Совершенно скверная новость такая: тойтерьера отравили ацетатом фтора, подмешанным в мороженое. Мороженое, понимаешь? Не в куриный паштет или сухой корм, а в любимую еду самого господина Гольдмана. Как я уже говорил, эта дрянь в жидком виде не имеет ни запаха, ни вкуса. И количество яда, попавшее в желудок собаки, ничтожно мало. Складывается впечатление, что либо пес вылизал вазочку с мороженым после хозяина, либо слизнул капельку, упавшую на пол, либо… — Полковник сделал паузу.

— Облизал губы мертвого хозяина, — договорил за него Тарасов.

— Да. Из своей миски пес получил бы большую дозу.

…Вспоминая разговор по телефону, Тарасов смаковал кофе и жалел, что заказал его. Для общепита кофе был необыкновенно крепким, а у капитана случались приступы стенокардии.

— Собака, подложенная в морозильник, — Тяпа, — сказал Михаил Валерьевич.

— Господи, твоя воля, — выдохнула девушка. — Борис Аркадьевич сошел с ума и решил хранить собаку вечно?!

— Нет. Господин Гольдман пропал.

— Как это?

— Просто. Уехал в отпуск и пропал.

— Так в отпуск уехал или пропал? Это, капитан, как говорят в Одессе, две большие разницы. Впрочем, — Аня задумалась, — труп Тяпы Гольдман лично в морозильник положил?

— Нет, исключено.

— Тогда действительно пропал, — пробормотала девушка. — Не похоронив Тяпу, Борис Аркадьевич никуда бы не поехал…

— Теперь понимаете, о чем я говорю?

— Понимаю, Михаил Валерьевич. Все выглядит очень странно. А кто подбросил Тяпу?

— Неизвестно.

— Занятно-о-о-о, — протянула Анна. — Что думают остальные?

— Пока никто не знает, что собака действительно Тяпа.

Аня поудобнее устроилась в пластиковом кресле, подняла на лоб солнцезащитные очки и предложила:

— Спрашивайте, Михаил Валерьевич. Что вас интересует?

— Какие взаимоотношения существуют между супругами Гольдман?

Девушка на секунду задумалась и ответила:

— Борис Аркадьевич несчастный человек. Несчастный и уставший. Жена говорит, что у них разный режим дня, я бы сказала шире — у них разный жизненный темп, несовпадающие интересы и кардинально противоположные устремления. Марта Игоревна человек деятельный, Борис Аркадьевич потерял к делам фирмы всякий интерес. Де-факто предприятием руководит жена.

— А де-юре?

— Врать не буду. Спросите у Фельдмана.

— Хорошо. Еще вопрос по теме. Гольдманы несколько лет живут врозь, и как бы это… выразиться…

— Есть ли у каждого связь на стороне? — подсказала Анна. — Вы это хотите спросить, Михаил Валерьевич?

— Да.

Тарасову нравилось, что девушка не отвечает на вопросы сразу. Анна сначала обдумывала свои слова и лишь потом доносила до капитана свое мнение.

— Что касается Бориса Аркадьевича… то… капитан, вы секретаршу видели?

— Юлю?

— Да. Так вот. Гольдман не проявляет к ней никакого интереса. Марта Игоревна меняет секретарш регулярно, и все красотки. Но ни с одной из них у Бориса Аркадьевича не было романа.

— Вы хотите сказать… что… он нетрадиционной ориентации?! — Тарасов так удивился, что неосторожно сделал огромный глоток кофе.

— Нет, — улыбнулась Анна, — я хочу сказать, что Марта Игоревна умная женщина.

— И все?

— И все. Бориса Аркадьевича совершенно не тянет к женщинам. Хотя жена, на мой взгляд, постоянно устраивает ему провокации в лице секретарш.

«Бедняга», — подумал капитан и дал себе слово завтра же сесть на диету.

— А Марта Игоревна?

— Могу донести слухи. Но они вас лишь запутают, Михаил Валерьевич. Достоверно знаю лишь одно: начальник службы безопасности Васнецов влюблен в хозяйку выше ушей.

— Она отвечает взаимностью? — оживился Тарасов.

— Я свечу не держала, но они держатся ласково. Простите за тавтологию.

— Муж в курсе?

— Ему все равно.

«Вспомним аллегорию про вуалехвостов, — подумал капитан. — Судя по намекам главбуха, в курсе многие, в том числе и муж».

— Сколько лет вы проработали в «Гелиосе»?

— Почти четыре года.