Дело трех императоров

- Этот же аргумент приводит и монсиньор Вителли, - заметил Валанс.

- Наш дорогой монсиньор… - прошептал Нерон.

- Что у него за шашни с Габриэллой? - спросил Валанс.

- Эти шашни называются взаимной привязанностью, - сухо ответил Тиберий.

- Ладно, месье Валанс, - сказал Нерон, встав и величественно прогуливаясь по комнате, - надо кое-что объяснить, пока у вас не возникли банальные соображения. И притом немедленно, потому что банальные соображения уже начинают у вас возникать. Наш дорогой монсиньор отличается красотой. Наша дорогая Габриэлла также отличается красотой. Наш дорогой монсиньор любит Габриэллу. Но наш дорогой монсиньор не трахает Габриэллу.

Тиберий поднял глаза к небу. Когда Нерон впадал в такое состояние, его было очень трудно остановить.

- Наш дорогой монсиньор, - продолжал Нерон, - как мне сказали, уже очень давно взял на себя заботы о Габриэлле. Наш дорогой монсиньор навещает ее по пятницам, иногда по вторникам, и в такие вечера мы до отвала наедаемся рыбой, однако не трахаемся. Если не считать рыбы, мы чудесно проводим вечера, наш дорогой монсиньор читает нам лекции про всякую высококультурную дребедень, от которой абсолютно никакой пользы, но масса удовольствия. Когда он уходит, мы смотрим, как он в своем черном одеянии с лиловыми пуговицами спускается по загаженной лестнице, потом выбрасываем рыбу, достаем припрятанное мясо и готовим назавтра нашу тронную речь к римскому народу. И какое отношение все это имеет к Анри Валюберу и цикуте?

- После смерти Анри Валюбера, - сказал Валанс, - Лаура и Клавдий наследуют большую часть его состояния, Габриэлла выходит из тени, Клавдий выходит из тени, все выходят из тени.

- Как хитроумно и как оригинально, - сказал Нерон с выражением отвращения на лице.

- Убийство редко бывает оригинальным, месье Лармье.

- Можете называть меня Нерон. Иногда мне по душе простота, в некоторых из ее ипостасей.

- Анри Валюбер уже почти убедился в существовании Габриэллы. Скандал был неизбежен, развод с Лаурой предрешен, потеря благосостояния неотвратима. У Габриэллы есть мужчина?

- Позволь, я отвечу, Нерон, - поспешно вмешался Тиберий. - Да, у нее есть мужчина. Его зовут Джованни, это парень из Турина, у него свои достоинства, но монсиньор его недолюбливает.

- А что в нем не нравится монсиньору?

- Думаю, слишком заметно проявляющееся животное начало, - ответил Тиберий.

- Вам он как будто тоже не нравится?

- Наш дорогой монсиньор, - резко сказал Нерон, - мало смыслит в делах, касающихся грубой плотской страсти. Что до Тиберия, то его врожденное благородство не позволяет ему предаваться низменным инстинктам.

- Постарайся хоть самую малость успокоиться, Нерон, - процедил сквозь зубы Тиберий.

А Клавдий молчал. Его возбуждение улеглось, и теперь он безвольно обмяк на стуле. Валанс смотрел, как он сидит, закрыв лицо руками. А Тиберий следил за взглядом Валанса.

- Не пытайтесь допрашивать Клавдия, - сказал он, предлагая Валансу сигарету. С тех пор как император Клавдий убил своего отца, чтобы защитить Лауру и Габриэллу, а заодно завладеть отцовским состоянием, он слегка не в себе. Вам следует его извинить, ведь это его первое убийство.

- Тиберий, вы слишком много себе позволяете.

- Я просто хочу помочь.

- Речь не об одном только Клавдии. Габриэлла от смерти Валюбера выигрывает еще больше: теперь она сможет жить полноценной жизнью. Ее дружок Джованни мог провернуть это дело ради нее. Наконец, не будем забывать о Лауре Валюбер.

- Лаура была во Франции! - выкрикнул Клавдий и выпрямился.

- Да, мне это уже говорили, - сказал Валанс и ушел.

XVIII