Дело – труба!

– Нет, во‐первых, она еще просто не успела с ним встретиться, а по телефону такие вещи не сообщают. И во‐вторых, такое событие Калмыков не стал бы в первую очередь обсуждать с тобой. Не тот случай. И голос был бы более радостный, а тут… он так говорил, как будто привидение увидел!

– Не иначе как первая жена опять что-то отчебучила! – вздохнул Леня. – Ох, до чего мутное дело…

– Ладно, до того, как ехать к Калмыкову на встречу, забрось меня домой! И кстати, зачем ты велел ему купить хризантему?

– Для конспирации.

Сад «Олимпия» находится на Московском проспекте между Обводным каналом и Технологическим институтом. До революции на месте этого сада находился кинотеатр «Олимпия», от которого сад и унаследовал свое звучное название. После революции рядом с кинотеатром возник Клинский рынок.

И рынок, и кинотеатр сгорели во время войны, тогда-то на их месте и возник городской сад. Сначала он был назван именем Грибоедова, но это название отчего-то не прижилось, и со временем сад вернул себе старое название.

В назначенное время Сергей Калмыков припарковал неподалеку машину и вошел в ворота сада.

Пройдя по дорожке вглубь сада, он увидел небольшой стеклянный павильончик с надписью: «Цветы». Впрочем, в этой надписи не было необходимости – и без нее издалека было видно, чем торгуют в этом павильончике.

Калмыков вошел внутрь, подошел к прилавку и обратился к миловидной продавщице:

– Пожалуйста, одну белую хризантему.

– Вы Сергей? – спросила та вполголоса.

Калмыков опасливо огляделся и кивнул.

– Не волнуйтесь, вас ждут! – Продавщица показала на неприметную дверцу позади прилавка и добавила: – Пройдете до конца, там будет еще одна дверь!

Мы уже говорили, что Леня Маркиз пользовался популярностью у определенной категории девушек – секретарш небольших коммерческих фирм, медсестер в частных клиниках, официанток кафе и кондитерских, стюардесс местных авиалиний, продавщиц парфюмерных и косметических магазинов…

Были среди них, разумеется, и цветочницы. К одной из них и обратился Леня, когда ему понадобилось безопасное место для встречи с взволнованным клиентом. Разумеется, Лоле он ни слова не сказал о прекрасной цветочнице, которую и звали как раз, как героиню старой песни, Анютой.

Пройдя в дверь позади прилавка, Калмыков оказался в длинном узком помещении, по сторонам которого на деревянных полках стояли ведра со срезанными цветами. В этом помещении было гораздо холоднее, чем в торговом павильоне, – здесь поддерживалась температура, при которой цветы лучше сохраняются.

Выполняя инструкцию цветочницы, Калмыков прошел между стеллажами с цветами, и перед ним действительно оказалась еще одна дверь. Сергей толкнул ее и вошел в маленькую уютную комнатку, где цветов не было, но зато были столик, на котором стояла хромированная кофеварка, и пара стульев.

В этой комнатке было значительно теплее.

И здесь, на одном из стульев, сидел в непринужденной позе Маркиз. Он пил кофе и мурлыкал себе под нос ту самую старую песенку: «Зайдите на цветы взглянуть, всего одна минута, приколет розу вам на грудь цветочница Анюта…»

– Странное место встречи! – проговорил, увидев его, Калмыков.

– Зато безопасное. Кофе хотите?

– Мне не до кофе! – воскликнул клиент. – Я так взволнован! Я места себе не нахожу!

– И что же вас так взволновало?

– Я получил еще одну открытку.

– Вот как? – Леня поднял брови. – Такую же?

– Нет… вот она, посмотрите сами! – и Сергей протянул Маркизу открытку.

На ее лицевой стороне было изображено здание с квадратной башней и большими часами, в котором нетрудно было узнать здание Думы на Невском проспекте.

Леня перевернул открытку, но никакой надписи там не было. Ни слова, ни буквы.

– Это Светлана! – воскликнул Калмыков. – Это она прислала мне эту открытку!

– Почему вы так думаете?

– Я не думаю – я уверен!

Калмыков перевел дыхание и рассказал:

– Примерно десять лет назад мы со Светланой сидели в ресторане «Старая башня» на Садовой улице. Этот ресторан находился в здании дореволюционной пожарной части – знаете, с каланчой, которая недалеко от Юсуповского сада…

Леня кивнул.

– Да, так вот, в оформлении этого ресторана были использованы старые фотографии и гравюры, изображающие башни нашего города – колокольни, пожарные каланчи, знаменитую Башню грифонов и прочие. Так вот, над нашим столиком висела как раз фотография Думской башни. Такая же, как на этой открытке.

– И что – это был какой-то особенный, памятный вечер?

– Да, очень важный… – Калмыков вздохнул. – Именно тогда я сделал Светлане предложение. После этого мы еще несколько раз приходили в этот ресторан в годовщину того дня и всегда заказывали один и тот же столик – тот самый.

– А что случилось потом?

– Потом тот ресторан закрылся. Теперь на его месте что-то другое, кажется, книжный магазин.

– И никто, кроме вас со Светланой, не знал об этой вашей тайне? Вы никому об этом не рассказывали?

– Никому.

– Так что вы уверены, что это еще один знак, что ваша первая жена жива?

– Это не просто знак. Это приглашение на встречу.

– Приглашение?

– Да. Светлана хочет, чтобы я пришел туда, в это самое место.