Дело Уильяма Смита

Каждое новое слово, сказанное ею, все сильнее било по нервам Сирила. Чувства его были страшно оскорблены, но другие чувства оказались сильнее этой боли. Обостренный опасностью инстинкт самосохранения удержал его на краю бездны, заставил отшатнуться. Разрываясь между собственными эмоциями, Сирил, и без того пассивный, оказался полностью парализован.

Внезапно раздался топот чьих-то бегущих ног. Дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Сильвия, словно жеребенок перепрыгнул через забор. Она и была похожа на жеребенка — длинноногая и длиннорукая, с движениями, лишенными сдержанности, но гибкая и грациозная. Ее волосы, щеки, глаза сверкали, словно весенний день. Ее смуглый, молоденький муж следовал за ней в некотором замешательстве. Бросив на Уильяма лишь краткий взгляд, она издала экстатический вопль и повисла у него на шее.

— Билли!

— Силли!

Со старой детской шуточкой на устах, они сжали друг друга в объятиях. С залитым слезами лицом, одной рукой все еще обнимая Уильяма, Сильвия потянулась к Кэтрин и обняла ее тоже.

— Милые, ангелочки мои, когда это случилось? Почему вы нам не сказали? Джоко, это Уильям! Он вернулся, он жив! — Внезапно разжав объятия, она подбежала к Сирилу. — Папа, в чем дело? Почему ты не прыгаешь от радости? Это же Уильям! Это же мой милый, любимый Уильям! Да что с тобой?

Если бы Мэвис сдержалась, было бы намного лучше. Но она не могла. Высокомерно улыбнувшись, она заявила:

— Боюсь, это неприятное недоразумение, Сильвия. Это новый муж Кэтрин, мистер Смит.

Обеими руками Сильвия держала отца за плечо. Сжав его как можно сильнее, она выпалила:

— А кто вам разрешил называть ее Кэтрин? По-моему, это чертовски нагло! А если вы попробуете изображать мою мачеху, вы сильно пожалеете, так что лучше поберегитесь! И если кто-нибудь скажет мне, что это — не Уильям…

Уильям тихо подошел и положил руку ей на плечо.

— Успокойся, Сильвия! — Он повернулся к Сирилу: — Тебе не кажется, что здесь слишком много народу? Думаю, пусть лучше все выйдут и предоставят нам самим разбираться. Я потерял память, но теперь снова все вспомнил. Память вернулась совершенно внезапно, ночью. Не думаю, что ты и в самом деле сомневаешься, но если все же это так, то я без труда смогу уничтожить все сомнения. Все это слишком эмоционально, тебе не кажется? Кэтрин, ты лучше уведи Сильвию. И думаю… — Он помолчал. — Твоей жене тоже лучше нас оставить.

Сильвия встрепенулась, снова обхватила его за шею, проворчав что-то, подбежала к Кэтрин и вышла вместе с ней, таща Джоко за рукав.

— Нет! — воскликнула Мэвис. — Сирил, не будь идиотом! Тебе нечего сказать этому человеку, и слушать его тебе тоже не нужно. Тебе нужно встретиться с адвокатом.

Сирил посмотрел на нее, отвел глаза. Потом посмотрел на Уильяма. В его взгляде было что-то жалкое, словно его побили.

— Не будь ослом, Сирил! — сказал Уильям. — Ты же не будешь впутывать сюда адвоката! Если твоя жена не хочет нас оставить, как насчет прогулки в моем автомобиле? Ты знаешь, сами мы лучше во всем разберемся.

Сирил провел рукой по лбу: он был покрыт каплями пота.

— Тебе лучше уйти, Мэвис.

На сей раз его наградили непреклонным взглядом, полным ледяной злобы:

— И оставить его заговаривать тебе зубы — заговорить до того, что тебе захочется удавиться, когда ты встретишься с адвокатом и он тебе скажет, какого ты свалял дурака! Я никуда не пойду! И ты без меня и шагу не сделаешь!

Уильям ответил спокойно:

— Очень хорошо. Тогда уедем мы с Кэтрин. Но вам лучше как следует подумать, что вы делаете. Сирил даже не притворяется, что не узнал меня. Я знаю, мои слова звучат неубедительно, но я вернулся, и со мной придется считаться. Что ж, от тебя зависит, какого рода счеты будут у нас с вами. Есть вещи, с которыми мы должны разобраться. Пусть это останется семейным делом, тогда мы мирно, как и полагается кузенам, все уладим. Или ты можешь прибегнуть к услугам вашего адвоката, а я обращусь к своему. И тогда это уже будет официальное разбирательство между партнерами. Бретту придется принять чью-то сторону, произойдет свара, и все это очень повредит бизнесу. Если ты хочешь всего этого — пожалуйста. Главное, ты должен понять: нельзя выбрать оба пути сразу. Тебе нужно на что-то решиться, Сирил. Ты не можешь начать ссору, а потом ее отменить и перейти к дружеским переговорам. Знаешь, тебе в самом деле лучше сейчас со мной поговорить.

Мэвис обратила свой гнев на него:

— Он не будет вести с вами никаких разговоров, мистер Смит! Не стоит даже надеяться!

Уильям ответил самым небрежным тоном, на который только был способен:

— О, не говорите глупостей. Он прекрасно знает, кто я, как и вы. Давай, Сирил, скажи наконец сам за себя: ты меня узнаешь или нет?

Теперь, кроме унижения, во взгляде Сирила появилась мольба. Нерешительно протянув к Уильяму руку, он произнес:

— Пусть она уйдет.

Глава 33

— И если бы она могла убить меня на том же месте, она бы это сделала, — весело закончил свой рассказ Уильям.

Они возвращались в Седар-хаус. Было чуть позже полудня. Стояла мягкая, серая погода, и все вокруг казалось исполненным покоя.