Дело в носках

— А где я могу переодеться? Так не очень удобно. — по пути на кухню, спросила Карина.

— Можно в ванной, потом туда подходи, там кухня. — Карина подхватила сумку с вещами из прихожей, и скрылась в ванной комнате.

Я прошел на кухню, только чайник успел поставить, как в мою ногу врезался сын.

— Здорова бандит! — подхватил мальчишку на руки, покрутил, повертел его щекоча, под заливистый смех.

— Папаааа! Перестань я больше не могу. — повизгивая и похрюкивая как поросенок, просил Игорь.

Нацеловал его в пухлые щеки и спустил на пол. Он тут же бросился к сюрпризам, которые лежали на столе. Игорь забрался на стул, я подал ему блюдце. Шоколад, он всегда ел в конце, больше, чем сладость, его интересовала маленькая игрушка.

— Папа, такая у меня уже есть, эту тебе. — Игорь отставил собачку в коробочке и принялся открывать следующее яйцо.

Все одинаковые игрушки, которые ему попадались, он отдавал мне. Получалось так, что мы оба собирали коллекцию, каждый свою.

Когда все сюрпризы были открыты, шоколад ждал своей очереди на блюдечке, а чайник вскипел, на кухню зашла Карина. Фланелевое чудо в вязанных носках.

— Привет, я Карина. — она помахала рукой Игорю, а тот посмеялся и обратился ко мне;

— Папа, а почему она в теплых носках? — действительно, почему?

— Просто у меня всегда ноги мерзнут, а мама тапочки мои постирала. — с улыбкой пояснила Карина.

Действительно зайка пушистая, не в пижаме, конечно, в фланелевом клетчатом платье, и носках! В голове пошлятина, в штанах стояк, а у меня тут ребенок чай ждет. Отвернулся к чайнику, пока готовил чай, вроде отпустило. Ставлю кружки на стол, молоко Игорю наливаю в чай, а сам думаю, не хочу я никуда идти.

— Папа, а ты почему шоколадку не ешь? — с интересом спросил Игорь, когда уселись пить чай.

— Так мы же пополам всегда делим, если на троих, то тебе меньше достанется.

— Я Карине дам половинку, и ты дай половинку и тогда будет поровну. На Карина, ешь! — не жадный Игорек, отдал Карине половинку от шоколадного яйца.

— Спасибо. А ужинать мы будем? А то что-то кушать хочется, я этим яичком не наемся. — с вопросом, Карина уставилась на меня.

Действительно, даже не подумал, что она ж с работы и есть хочет. Игоря покормила Елена Леонидовна, сам есть не хочу вот и в мыслях не было, кормить это чудо в вязаных носках.

— Сын, а что на ужин? — он всегда знал меню лучше меня, так как готовила еду по будням Елена Леонидовна, под чутким наблюдением Игоря.

— Суп неприятной наружности, но вкусный и котлеты рыбные с рисом. — шумно отхлебнув чай из кружки, ответил сын, чем вызвал у Карины приступ смеха.

— Суп неприятной наружности, это у него любой суп. Но раз вкусный, то скорее всего вермишелевый с курицей. Да сын? — пояснил Карине что к чему.

— Да. Я все! — Игорь спрыгнул со стула, убрал кружку в раковину и прихватив свои две фигурки, в припрыжку убежал в зал.

— Что ты будешь? Суп или котлеты с рисом? — спросил Крину, подходя к шкафчику с тарелками.

— Суп неприятной наружности. Не могу не попробовать. — улыбаясь ответила Карина, а меня так и подмывало спросить ее, почему она тут такая, а на работе совершенно другая.

6

Карина.

Игорь оказался на удивление хорошим мальчиком и удивительной копией Стаса. Шоколадкой поделился и пока я ела суп неприятной наружности, перетаскал мне все свои игрушки. Хвастался и торопил меня, чтоб я скорей поела и шла с ним играть.

После ужина, Стас отнял у меня посуду, которую я хотела помыть и отправил к Игорю. Налаживать контакт с ребенком, так он это назвал. И я пошла.

— Ну вот и я. Сытая, во что будем играть? — нашла Игоря в его детской комнате, за постройкой чего-то похожего на крепость.

— Будем играть в войну. Ты замки строить можешь? — с серьезным видом спросил Игорь.

Ему бы деловой костюм и вылитый папа.

— Я думаю, что да. — присела на мягкий коврик, как оказалось возле замка на начальном этапе строительства.

— Тогда вот тебе детали. Ты строй замок, а я армию поставлю. У меня и пушки есть и ядра. Мне папа подарил. Смотри, я тебе еще не показывал. Вот. — Игорь протянул мне маленькую ладошку, на которой лежала серая горошинка — ядрышко.

— Здорово. — улыбнулась ему, покивав головой.

— А еще я умею писать и читать. Меня папа научил. Вот смотри, это я тут пишу. — Игорь так и не выставил ни одной фигурки из армии.

Бросился к посменному столу и стащил с нее тетрадку и подбежал ко мне. Протянул ее мне. На страничках были красиво и ровно выведены слова заглавными буквами; КОТ, СОБАКА, ЕНОТ и тому подобные.

— Красиво я пишу? — он ждал от меня похвалы.

— Очень! Ты молодец! Тебе пять лет, а ты уже умеешь читать и писать. Это круто. Я в пять лет не умела ни того, ни другого.

— Мне не пять лет. Мне всего четыре года. Я еще и считать умею. Смотри. — Игорь растопырил пальцы на своей пухлой ручке и начал считать, загибая каждый; — Один, два, три, четыре. Вообще я до двадцати умею считать, но лет мне четыре. — Игорь присел все же у коробки с армией.

— Да ты лучше всех! — задорно похвалила его, хотя самой хотелось плакать, от ощущения, что ребенок словно рекламирует сам себя, чтоб пристроить в хорошие руки.