Дело Варнавинского маньяка

Словно молния ударила Лыкова. В одну секунду он вспомнил рапорт пропавшего «демона» Ивана Красноумова и понял все. Так вот что это за «дворянская артель»! Бабушка в детстве рассказывала маленькому Алеше, как можно распознать оборотня, прикидывающегося человеком. Нужно смотреть на него боковым зрением. Глядишь вроде прямо, а краем глаза, ежели постараться, увидишь… Только надо сильно стараться, поскольку оборотень очень хитер. И тогда под маской проступит его подлинное, нечеловеческое обличье. И вот теперь маски вдруг разом упали. Словно у соседей по столу показались вдруг из-под одежды копыта и хвосты… Все мелочи из последнего рапорта Ивана получили свои разгадки. Недокрещенный — это сам Бекорюков. Высокий сильный человек — капитан Готовцев. Крашеный брюнет с рыжими корнями волос — судебный следователь Серженко; вон он сидит напротив. Пожилой господин с аристократическими манерами — предводитель дворянства Верховский. А порткарт с буквами «ИЧ» действительно принадлежал убитому ювелиру. Очевидно, земец-головорез пожалел продавать глянувшуюся ему вещь и оставил себе, воспользовавшись совпадением инициалов.

— Что случилось, Алексей Николаевич? — встревожился Бекорюков, заметив волнение сыщика.

— Живот схватило… сейчас вернусь… — пробормотал тот, вставая. И тут же поймал на себе трезвый, внимательный взгляд Недокрещенного. Кажется, тот понял, что каким-то образом опознан!

Выйдя из-за стола, стараясь не привлекать к себе внимания, Алексей быстрым шагом направился прямо к выходу. Голова его ничего не соображала. Он был потрясен и понимал только одно: нужно срочно уходить отсюда. Публика веселилась, не обращая на него внимания. Лишь Готовцев с недоумением воззрился на сыщика, но не трогался с места.

— Не выпускайте его из зала! — раздался сзади крик штабс-ротмистра.

«Оборотни», как по команде, замолчали. Теперь уже все они смотрели на Лыкова, но тому оставалось сделать до двери всего несколько шагов. Откуда-то сбоку наперерез сыщику бросился князь Солнцев-Засекин. Не сбавляя шага, Алексей сунул ему в лицо кулак. Князь пролетел по полу, как на салазках, и въехал головой в буфет. Вырвался!

Выскочив на площадь и оказавшись среди прохожих, Алексей сначала обрадовался. Теперь его трудно будет убить — слишком много глаз вокруг. И тут же ударила мысль: а семья? До Нефедьевки восемь верст. Из города его выпустят, только чтобы пристрелить в пути. Если же коллежский асессор побежит сейчас к себе на Дворянскую и забаррикадируется в доме, то «оборотни» на штурм не пойдут. Они явятся в имение, захватят там Вареньку с детьми, привезут сюда и предложат Лыкову сдаться без боя.

Голова сыщика отказывалась работать. Что теперь делать? Куда бежать? На телеграф, послать экспрессы в Петербург и Кострому? Смешно. Когда подмога доберется сюда, он будет уже мертв. «Дворянская артель» заправляет всем в городе, она власть и закон. Если Бекорюков прикажет городовым стрелять в Лыкова, поскольку тот-де преступник, они обязаны подчиниться. Да «артельщики» при желании управятся и сами. «Веблей» Лыков оставил дома, а голыми руками от десяти противников не отобьешься. Тем более среди них Щукин.

Алексей пролетел корпус уездных присутственных мест, свернул на Костромскую и бездумно зашагал по ней. Подсознательно он стремился удалиться от страшного трактира. Наконец решился оглянуться. Вон они! В десяти шагах сзади шел сыскной надзиратель. Он ухмылялся так зловеще, что Лыкова передернуло. Следом высилась громадная туша капитана Готовцева. По другой стороне улицы следовало сразу трое: Поливанов, Челищев и помощник исправника Тамазин. Вторым эшелоном тянулись следователь Серженко, предводитель Верховский и кто-то из переодетых в партикулярное городовых. Команда убийц преследовала его, выжидая только удобного момента.

Но куда бежать? Сейчас Костромская пересечется с Полукруглой. Это уже далеко от людной площади. Возможно, там вообще никого нет, и «оборотни» могут взяться за дело в ближайшей подворотне. Шагать по Костромской прямо, не сворачивая? Тогда он упрется в пустырь — еще более удобное место для убийства. Ловушка! Сколько он сможет бегать по главным улицам Варнавина? В лучшем случае до темноты.

Поравнявшись с Полукруглой, сыщик посмотрел по сторонам. Слева двое прохожих, а справа четверо. Выбор ясен! Он повернул направо и ускорил шаг. Преследователи тоже поднажали, сбившись в одну кучу. Сейчас он дойдет до Мещанской, повернет к площади и через пять минут снова окажется возле трактира Островского. Оттуда опять на Костромскую или попробовать прорваться на бульвар? Там сейчас наиболее людно.

Свернув на Мещанскую, Алексей увидел на двери второго от угла дома латунную табличку: «А. П. Панибратов». Жилище Амилия Петровича! На пароходе сыщик обещал статистику зайти к нему в гости, но, занятый розыском маньяка, так и не появился. Не далее как сегодня утром тот пенял на это Алексею. А что, если зайти сейчас и, не объясняя причин, попросить вывести его через заднюю калитку? Испугается и откажется? Выбора не было: следовало рисковать.