Дело вкуса

И в таком духе все сорок карточек!.. Вот как цепка и живуча пошлость!

А несколько читательниц моих после выхода книжки «Дело вкуса», обиженные моими нападками на альбомчики со стихами, решили изловить меня на том, что я позволил себе, очевидно, не зная автора, высмеять стандартные строчки: «Кто любит более тебя, пусть пишет далее меня».

Вот, мол, попался уважаемый писатель, ведь это же стихито Пушкина! Совершенно верно, стихи эти имеются в «Евгении Онегине», но где? Там, где Александр Сергеевич насмешливо изобразил альбом сентиментальной уездной барышни, куда, конечно, были вписаны строчки, о которых идет речь. Причем Пушкин и говорит, что такими стихами уж непременно должен был кончаться подобный альбом.

Значит, еще тогда, полтора века назад, культурные люди воспринимали подобные стишки как тривиальные, относили их к литературе дурного вкуса. А кому-то хочется, чтобы в тетрадки и альбомы наших девушек еще проникали следы невзыскательной пошлости. Это обидно! Ведь у нас есть замечательные лирические поэты, их любят, знают; есть столько прекрасных, радующих душу стихов! А в сокровищнице классической советской литературы сколько непревзойденных поэтических шедевров! Вот оттуда бы и записать себе на память в альбом, в тетрадь, да чаще их листать.

Да, как ни странно, безвкусица, отдающая нафталином и полувыдохнувшимися пачулями, самая откровенная пошлятина, подкрепленная «галантерейной» словесностью, изредка вторгаются еще в быт нашей молодежи, громогласно напоминая о себе и подменяя собственным бесстыдным звучанием веселые голоса молодых чувств, молодого веселья.

Но стихотворные поделки, отвечающие невзыскательному вкусу и приобретающие иногда еще широкое хождение у известной части нашей молодежи, не обязательно датированы прошлым веком или началом текущего столетия. Еще ходят по рукам в списках от руки или на машинка стихи сегодняшних авторов, полные дремучей тоски и пьяного надрыва, выраженных в интонациях и манере так называемых «вагонных» песен. Такие жалостные, полублагные рулады мы слышали прежде в вагонах дачной электрички от побирающихся, просящих милостыньку проходимцэв. А сегодня нет-нет да и услышишь подобную «арию» где-нибудь на молодежной домашней вечеринке. И добро бы, звучала она там как шутка, как насмешливая пародия?

Нет, ее подчас исполняют со всей серьезностью, выдают за некое поэтическое откровение, за какое-то якобы подспудное явление современной поэзии. Ее записывают на магнитофонную ленту или даже делают патефонную пластинку кустарным способом — на старых рентгеновских снимках.

А по существу, эта «дешевка» не более современна, чем стишки из альбома провинциальной барышни старой, дореволюционной формации.

Обидно, что иногда некоторые из наших поэтов, чьи стихи с уважением и интересом читаем на страницах журналов, тоже позволяют себе работать на потребу такого несерьезного вкуса. Как, например, не огорчиться за несомненно одаренного, обладающего своей сердечной, хорошей интонацией поэта Окуджаву, которого мы знаем и по его напечатанным стихам и по песням для кино… А кое-гце на вечеринках прокручивают, как известно, некоторые приобретшие дурную популярность его песенки, сочиненные на манер дешевых уличных и вагонных «баллад». Что говорить, песенки эти одно время приобрели довольно широкое распространение. Видимо, они соответствуют тем настроениям, в которые впадают после определенной рюмки «столичной» или «московской», когда хочется поныть вслух, на людях, пройтись под гитару по струнам собственной, якобы не всеми понятой души. Но может ли уважающий себя поэт согласиться с тем, что его стихи идут под выпивку… вместе с закуской!.. И этого ли ждут от соврзменной поэзии ее настоящие почитатели, подлинные ее ценители, видящие в каждой хорошей строке стиха тропку, ведущую в мир больших чувств и глубоких мыслей, в мир прекрасного?!.

«Правила хорошего тона»

Очень часто приходится слышать от молодежи вопросы о том, как проявляется вкус в личном поведении человека, что такое хорошие манеры и как вообще надо «держать себя» в обществе.

Судя по тому, как настойчиво звучат подобные вопросы, многих молодых наших людей все это очень занимает.

Взыскательное отношение к тому, как ведет себя наш человек в обществе, дома, вполне естественно. Неслыханный по своей стремительности и масштабу культурный сдвиг, происшедший у нас в стране, несомненно заставляет нас быть более внимательными к внутреннему миру человека, к его духовным запросам, ко всему тому, как личность его проявляется в коллективе. В среде советских людей поведениз каждого перестает быть только его личным делом.

Невежливость, грубость, невоспитанность, наплевательское отношение к удобству окружающих, незнание элементарных правил приличия делаются все более нестерпимыми.