Дело возбуждено вторично

— Ты уже знаешь обстоятельства исчезновения Бекджана… Они расстались с Гуйч-агой возле дома Ялкабова. Давай попробуем проследить путь Бекджана от места вечеринки. — Хаиткулы раскрыл блокнот и прочертил поперёк листа прямую линию, поставил в начале и посередине ее две жирные точки, написал над первой: «Место, отк. ушел Б.», а над второй: «Раст. с Гуйч». Потом от средней точки провел еще одну линию и, завершив ее огромной точкой, надписал: «Дом Б.». — Видишь, от дома Ялкабова до дома Бекджана совсем недалеко. Очевидно, все произошло на этом отрезке. Ведь если бы Бекджан вернулся на улицу, его заметили бы — народ шел с вечеринки, да и вообще в это время много гуляющих. Если он пошел бы не домой, а дальше по дороге, его опять же видели бы. И Гуйч-ага заметил бы его — ведь он вскоре поехал в ту же сторону на мотоцикле вместе с Довхановым.

— Постой, дорогой! — Аннамамед взял у Хаиткулы карандаш и поставил рядом с короткой линией большой вопросительный знак. — А есть ли тут дорога? Ты сам ее видел? Может быть, к дому Бекджана нельзя пройти напрямик? Тогда надо искать убийц (если, конечно, это убийство) в другом месте. Может быть, дело окажется не таким уж сложным, если мы разузнаем кое-что о тех, кто живет на этой предполагаемой улице?

Хаиткулы почесал в затылке:

— Похоже, ты прав. Надо будет заняться этим… Теперь вот что: по делу никто не был заподозрен, кроме Довлетгельды Довханова. И характеристика с работы, и показания соседей, шофера Худайберды, и, наконец, собственное его объяснение — все не в пользу Довлетгельды. Кроме него, никто не был заподозрен в намерении свести счеты с Бекджаном. Да и какие там враги у молодого парнишки?!

— Значит, были. Если б их не было, Бекджан и по сей день здравствовал бы. Да, чем же закончилось дело с Довхановым?

— Сначала он был взят под стражу. Следователь установил, что после того, как Довлетгельды отвез домой Гуйч-агу, он поехал не в кино, а махнул прямо в район. Там жила одна девушка, которая вместе с ним окончила фельдшерские курсы. Довханов, понятно, не хотел бросать тень на девушку и дал ложные показания. Девушка сама пришла к следователю и подтвердила алиби своего приятеля. Ну вот, учитывая это, а также и то, что отношения между ним и Бекджаном не могли привести к каким-то серьезным последствиям, Довлетгельды был освобожден… Вообще, на мой взгляд, следствие проведено небрежно.

— Да-а, — протянул Аннамамед. — Кстати, ты мне не говорил: что ты выяснил у Марал?

— Брат и сестра.

— Бекджан ее брат?! Дела…

— Сейчас я удивлю тебя еще больше. Знаешь, кто вел расследование?.. Тогдашний начальник уголовного розыска райотдела милиции Назаров, под началом которого мы оба имеем честь состоять теперь.

— Ходжа Назаров?!

— Он самый.

— И точно — его постоянная присказка: «Когда я работал в Керках…»

— Это, конечно, ничего не значит. Может быть, у него не было достаточно времени на это дело или что-то помешало… И вообще, у всех бывают неудачи…

Раздался телефонный звонок, Хаиткулы поспешно поднялся и взял трубку.

— Марал? — Хаиткулы улыбнулся, но тут же лицо его помрачнело. — Прости меня еще раз… Завтра при встрече объясню. А сейчас мы как раз совещаемся с Аннамамедом. Спокойной ночи.

Он положил трубку и взволнованно заходил по комнате. Аннамамед насмешливо поглядывал на него.

— Эк тебя радость распирает.

Хаиткулы словно ждал этого. Он бросился на кошму возле друга и сбивчиво стал говорить:

— Да, Аннамамед… Понимаешь, как увижу ее или даже поговорю, сразу сам не свой делаюсь… Она замечательная девушка: мягкосердечная, умная…

— Не понимаю, чего ты дожидаешься. Она почти закончила учебу — последний курс… Знают о ваших отношениях родители?

— Мои знают.

— А ее?

— Наверное, нет. Как же Марал им скажет — я ведь не сватался.

— Так посылай сватов. Если хочешь, я поеду. Все, завтра же и займемся этим.

— Погоди, погоди… Я тебя не для сватовства звал. Нам надо сначала обсудить незаконченное дело.

Аннамамед подошел к тумбочке возле изголовья кровати и взял с нее фотографию в узорчатой рамке: улыбающаяся Марал в белом халате. Он долго любовался девушкой и, поставив фото на место, изрек:

— Добрая жена будет!

Помолчав с минуту, он сказал:

— А насчет того, для чего мы встретились, думаю: если бы дело в свое время попало в руки опытного следователя, оно, несомненно, было бы раскрыто… Не смотри, что он твой начальник.

Когда Хаиткулы вышел проводить Аннамамеда, был уже второй час ночи. Фонари заливали неоновым светом безлюдные улицы. Не слышно было ни лая собак, ни птичьего гомона. Аннамамед сказал: «Самое время для шакалов таскать кур».

Полночи проведя в раздумьях и уже под утро приняв окончательное решение, Хаиткулы теперь неторопливо, осторожно, словно ступая по узким мосткам, излагал свои соображения Ходже Назаровичу.

Начальник отдела то и дело подливал себе в пиалу из накрытого полотенцем чайника, пока старший инспектор делился с ним своими мыслями относительно дела десятилетней давности. Выслушав Мовлямбердыева, Ходжа Назарович горько усмехнулся: