Дело возмущенных мертвецов

— Для начала вернемся домой, — спустил его с небес Костя. — Как будем добираться?

— Конечно, на метро.

***

Еще издали, подходя к дому, друзья заметили настоящее столпотворение.

«Неужели опять похороны?» — подумал Костя, потому что у подъезда, как и вчера, собрались люди пенсионного возраста.

Старики с неожиданной для них энергией осаждали синий с желтой полосой фургон, на кузове которого было написано «Фонд «Последняя радость». С подножки автомобиля, как с броневика вещал управдом Олег Игоревич.

— Пожалуйста, не нужно шуметь! Мы с вами не на рынке. Все давно решено — бесплатная аппаратура предоставляется в порядке очереди — то есть по старшинству. Не напирайте, пожалуйста! Марфа Тимофеевна, вы уважаемая женщина, что же вы делаете?

— А я, по-вашему, Олег Игоревич, разве не самая старшая? Я их всех помню, когда они еще под стол пешком ходили, — кричала Марфа Тимофеевна, стараясь взобраться на подножку грузовика.

— Зачем же вы на себя наговариваете? — укорял ее Олег Игоревич, с трудом удерживая верховенствующее положение над толпой. В его руке была пачка листов. — У меня здесь полный список жильцов с номерами квартир и датами рождения. Марфа Тимофеевна, да вы посмотрите на себя — вы нас всех еще переживете. К тому же у вас есть дочь, а по условиям договора с фондом «Последняя радость» аппаратура предоставляется только одиноким.

— Правильно! — поддержала управдома другая старушка. — Я старше Марфы. Давайте мне телевизор.

Марфа Тимофеевна глянула на соперницу и расплылась в злобной улыбке.

— Это кто тут в старики записался, ты Алексеевна? Ты же на девять лет моложе меня. Погоди, сначала пожилым раздадут, а потом и до вас молодых очередь дойдет.

— Ах ты, малолетка, — взъярилась Федора Алексеевна. — Да, я вдвое старше тебя. Ты давно в зеркало-то смотрела? У меня морщин в пять раз больше.

— Мне в зеркало смотреть не нужно. У меня документ есть. Он мне вместо зеркала. Я пенсию получать стала, когда ты еще в школу ходила. Я старше, а ты пойди подрасти.

— Дамы, не нужно ссориться. Для меня вы всегда будете вечно молодыми, — кричал пробивавшийся через толпу старик. — Лучше дайте пройти. Мне холодильник положен.

Огибая галдящую толпу, Костя и Андрей юркнули во входную дверь, где чуть не столкнулись с двумя рабочими. Оба были в темно-синих комбинезонах и надвинутых на глаза бейсболках. На спине у каждого была надпись «Последняя радость», в руках — пустые коробки от бытовой техники.

По вестибюлю с веником в руках ходил ворчавший швейцар.

— Какая уж тут радость — как ни приедут, так сплошные ругань и дрязги. Тьфу.

Студенты незаметно прошмыгнули мимо и заскочили в лифт.

— Вроде не заметил. Неприятный тип, — сказал Андрей, когда створки лифта закрылись.

— Ничего не поделаешь, — философски ответил Костя. — Работа накладывает отпечаток на человека.

— По-моему, на него не работа, а природа наложила отпечаток или, вернее, просто наложила.

На своем этаже студенты обнаружили, что дверь их квартиры открыта, и в нее пытается проникнуть один из работников «Последней радости». Ему преграждал дорогу Руслан.

— А я говорю, плевать на тебя хотел, на твоего начальника и на весь ваш фонд, — говорил Руслан. — Из квартиры ничего забирать не дам. Договаривайтесь с хозяйкой.

— Тогда зовите хозяйку, — напирал «фондовец». Он едва доставал Руслану до плеча, но не оставлял настойчивых попыток проникнуть в квартиру. — Пусть отдает нашу технику.

— В настоящий момент она недоступна, — с ехидством сообщил Руслан.

— Почему?

— Потому что умерла.

Пока Андрей и Костя наблюдали эту картину, из квартиры напротив вышли еще двое работников фонда. Увидев своего товарища, они не сговариваясь оставили пустые коробки и направились ему на помощь. Сообща они стали теснить Руслана в квартиру.

— Эй, вы куда? — поспешил на помощь Андрей, но не успел он сделать и двух шагов, как раздался рев.

— Не да-а-ам!

И трое работников фонда, один за одним вылетели на лестничную площадку и покатились по полу. В дверях снова появился Руслан. Его короткие волосы стояли дыбом, майка сползла на одно плечо, в руке было зажато что-то бесформенное. Он разжал пальцы и из них выпал кусок желто-синего комбинезона со словами «Последняя …адость».

— Вот же какая гадость, — прорычал Руслан, оглядывая поле боя. — Если еще хоть одна зараза сунется — убью.

Он скрылся в квартире. Следом за ним, переступая через растянувшихся на полу рабочих, прошагал Андрей.

«Фондовцы» поднялись, потерли бока и пошли к лифту. Последним шагал коротышка. На спине его комбинезона зияла дыра. Проходя мимо Кости, он обернулся в сторону неприступной квартиры и погрозил кулаком.

— Вы еще пожалеете об этом. Кровью харкать будете…, — сказал он и добавил. — Даже не представляете, во что вляпались.

Лифт увез их, оставив Костю одного, и только он собрался войти, как услышал чьи-то шаркающие шаги. Это из квартиры напротив вышел сухонький благообразный старичок. Опираясь на палку, он проковылял прямо к Косте.

— Кхе-кхе, — прокашлялся он, подходя ближе. — У меня теперь тоже есть.

— Что есть? — спросил Костя.

Лицо соседа озарилось улыбкой.