Дело второе: Браватта (СИ)

Сразу же откровенного разговора не вышло, чтобы там в это понятие не вкладывал посол. Сперва пришлось дождаться снижения интереса к серокожему чужаку со стороны завсегдатаев (по размышлению Мерино решил не закрывать заведение сегодня — все-таки он держал не какой-то там трактир, а остерию!). Затем представить послу Карлу и своих помощников. Потом, голосом церемониймейстер, познакомить его с каждым из блюд. И начав трапезу, заведя разговор ни о чем. Подкладывая в процессе гостю то один кусочек, то другой.

— Вас смущает женщина за столом? — спросила Карла со свойственной ей обезоруживающей простотой и непосредственностью. — У вас на родине это не принято?

Посол чуть удивленно вскинул брови:

— С чужаками? Нет. Если бы мне довелось принимать синьора Лика у себя дома, мои жены не вышли бы к столу.

— Жены? — Карла подалась вперед. Глаза горели любопытством. — У вас их что — несколько?

— Карла… — попытался остановить подругу Мерино.

— Три. — очень серьезно ответил Уцар Ат-Ирил, но глаза его смеялись. — Как и положено по статусу чиновнику в ранге Серого журавля.

— Три жены! — выдохнула женщина. — Единый защити, как же они вас делят?

— Карла!..

— У них есть опыт. — улыбка распространилась и на губы посла. Он повернул голову к хозяину остерии и сказал: — Не беспокойтесь, синьор Лик. Вопросы вашей жены меня нисколько не смущают. Это ведь совершенно естественно — испытывать любопытство к гостю из столь дальних мест. К тому же мне нравится… как правильнее сказать?.. меня восхищает прямота синьоры Лик!

— Кхм… Ну да… — выдавил из себя трактирщик. — Синьора… Лик и впрямь прямолинейна, да.

— У меня дома такого не встретишь! — продолжил посол, не замечая или умело игнорируя заминку в речи хозяина. — Женщины скромны и молчаливы. В обществе они могут лишь отвечать на вопросы, но не задавать их.

— Это… плохо? — Мерино усмехнулся. Карла ожгла его сердитым взглядом.

— Когда я смотрю на вас с супругой, то понимаю, что это — ужасно! — совершенно искренне проговорил рассаратец. — Вы — разговариваете друг с другом. Мои жены — слушают, что я говорю.

— Многие мои земляки с радостью бы поменялись с вами местами!

— Но не вы, верно?

Мерино посмотрел на свою женщину. Встретился с ее иронично-сердитым взглядом, скользнул по едва заметному биению жилки на шее, пригладил глазами рыжие кудри. Ответил, стараясь, чтобы слова прозвучали ровно.

— Не я. Нет.

На несколько секунд над столом повисла неловкое молчание. Которое Карла, с присущим настоящей женщине врожденным умением, непринужденно нарушила. Сменив тему.

— А чиновник в ранге Серого журавля — это что значит?

Уцар Ат-Ирил многозначительно посмотрел на Праведника, как бы говоря ему глазами — “вот что я имел в виду!” и ответил:

— Это должность… как правильно?.. Ненаследуемая должность! Как ваш барон, например. Но без земли и находящийся на постоянной службе и жаловании у правящего дома.

— Не наследуемая? Как интересно! — тут же загорелась Карла. — То есть ваши дети не займут ее после вас?

— Если не пройдут испытания чиновника — нет!

— А имущество?

— Останется у них, но мое жалование они потеряют.

— А что за испытания?

— Несколько экзаменов на знание будущих обязанностей. Ничего такого, чему нельзя обучить.

— Святые пророки! Вот такой подход к службе нам бы точно не помешал! — хмыкнул Мерино.

Посол удивился.

— У вас должность родителей наследуют дети? Без испытания?

— Титул, да. По праву рождения. Да и должности тоже. Это распространенная практика. К тому же, должность можно и купить!

— Но… Подождите. Купить? Но ведь чиновник может не справиться со своими обязанностями!

— Если бы только это! — Мерино рассмеялся. Представьте только, сколько может наворотить командир роты, не смыслящий ни в тактике, ни в стратегии?

Рассаратец сделался очень серьезен.

— Не хочу обидеть вашу страну, синьор Лик, но это совершенно не разумно. И не полезно. Для государства.

— Я с вами полностью согласен! Хотите вина, посол? Или чего-нибудь покрепче? И расскажите, молю вас, как это все устроено в вашей стране!

Когда разговор за столом с неизбежностью тонущего судна стал сворачивать на материи абсолютно не интересные для синьоры Тотти, а именно — на политику, она, сославшись на дела, покинула общество мужчин. Посол проводил ее теплым взглядом и доверительно сообщил Мерино.

— Некоторые ваши женщины, синьор Лик, оправдывают всё, что мне непонятно и чуждо в вашей стране!

— Некоторые — да. — согласился тот, глядя на прямую спину в голубом платье.

— У нас нет и некоторых!

— За женщин? — предложил трактирщик. И налил послу еще лимончеллы.

— За ваших женщин! — откликнулся Уцар Ат-Ирил. И умело опрокинул в рот стопку. Уже пятую по счету. — Замечательная вещь! Вы должны написать мне рецепт этой настойки!

— Непременно.

— Буду благодарен! Думаю у меня на родине она произведет… как правильно?.. Фурор!

Мерино улыбнулся в бороду своим мыслям и потому не сразу понял, что следующая фраза посла была произнесена совершенно трезвым голосом.

— Для шпиона, синьор Лик, у вас очень разносторонние интересы.

— Что?

Посол смотрел серьезно. Ни тени улыбки не было на его лице.