Дело закрыто. Опасная тропа

Она ждала, пока ей откроют. Все очень просто: она только спросит, нельзя ли увидеть миссис Томпсон, а остальное сделает тот, кто откроет ей дверь. Ей нужно лишь поднять подбородок, крепко прикусить нижнюю губу и убедить себя в том, что нельзя быть такой трусихой.

Она оказалась права – все было очень просто. Дверь открыл грузный добродушный дворецкий. У него были превосходные манеры, и он не нашел ничего странного в ее желании повидать миссис Томпсон. Он напомнил Хилари о воздушных шарах, которые она так любила в детстве, – розовых, гладких и слегка поскрипывающих, если затянуть их слишком сильно. Поскрипывание, исходившее от дворецкого, объяснялось тяжелой одышкой и туго накрахмаленным воротничком. Он проводил ее в некое подобие столовой и испарился с той же легкостью, что и воздушный шарик. Хилари хотелось надеяться, что он не улетит и не лопнет, а позовет миссис Томпсон. С ее воздушными шариками такое частенько случалось.

Через пять минут вошла миссис Томпсон. Она выглядела гораздо, гораздо крупнее дворецкого, но при этом вовсе не походила на шарик. Это оказалось самое внушительное человеческое создание, с которым Хилари когда-либо приходилось встречаться. От ее шагов содрогался пол. На ней было черное кашемировое платье с белым воротничком и брошью из оникса, похожей на глаз быка в золотой оправе. Над воротничком свисали складки кожи, а щеки наплывали на шею. Головной убор отсутствовал, а волосы, в которых не наблюдалось и следов седины, тщательно заплетены и уложены в косы. Контраст между этими яркими черными волосами и крупным невыразительным лицом придавал ей весьма решительный вид. Хилари сразу же поняла: перед ней человек, который никогда не меняет своего мнения. Последняя слабая надежда на то, что миссис Томпсон могла солгать во время дознания, улетучилась и превратилась в прах при виде этой впечатляюще солидной женщины. Хилари так растерялась, что, наверное, пришла бы в полное смятение, если бы ею не руководил трезвый расчет. Задыхаясь, она спросила:

– Миссис Томпсон?

Миссис Томпсон ответила:

– Да, мисс.

– Я хотела узнать… – сказала Хилари и замолчала.

Тогда миссис Томпсон вновь произнесла: «Да, мисс», – но в этот раз в ее маленьких серых глазах мелькнула тень воспоминания – по крайней мере так показалось Хилари. На щеках у нее вспыхнул яркий румянец. Она начала:

– Ах, миссис Томпсон, знаю, что вы заняты, и не хочу отвлекать вас понапрасну. Позвольте мне задать всего лишь пару вопросов.

Миссис Томпсон продолжала стоять с величественным видом. Хилари больше не казалось, что она узнала ее. Лицо экономки снова стало бесстрастным, словно у статуи. Наконец она произнесла:

– Мне знакомо ваше лицо, но я забыла имя.

– Хилари Кэрью. Я двоюродная сестра миссис Грей, миссис Джеффри Грей.

Миссис Томпсон сделала шаг вперед и рукой взялась за ухо.

– Я очень плохо слышу. Вы не обидитесь, если я попрошу вас говорить громче, мисс?

– Да, я помню.

Хилари повысила голос. Прислуга тетушки Эммелин Элиза тоже была туговата на ухо, так что у нее уже имелся такой опыт общения.

– Так лучше?

Миссис Томпсон кивнула.

– Люди уже не говорят громко и отчетливо, как раньше, но теперь все в порядке. Что вы хотели, мисс?

– Речь пойдет о деле Эвертона. Вы второй человек, который помнит, что встречался со мной в зале суда, где я была только один день. Полагаю, именно там вы меня и видели.

Миссис Томпсон снова кивнула:

– Вместе с миссис Грей, бедняжкой.

– Да, – сказала Хилари. – Ах, миссис Томпсон, он не делал этого, правда не делал.

Миссис Томпсон покачала головой.

– Я бы и сама так решила, если бы не увидела его с пистолетом в руке.

– Он этого не делал, – повторила Хилари убежденно и очень громко. – Но нам нет смысла спорить, я не для этого пришла к вам. Я хотела узнать, знакомы ли вы с приходящей работницей, женщиной, которая раньше помогала миссис Мерсер в Солуэй-Лодж. Ее не было ни на дознании, ни в суде, а мне очень нужно задать ей несколько вопросов.

Миссис Томпсон не рассмеялась только потому, что была хорошо воспитана и знала правила приличия. И все же казалось, только хорошие манеры позволили ей сдержаться.

– Миссис Эшли!

– Это ее имя?

Миссис Томпсон кивнула.

– Хорошо, что ее не вызвали как свидетельницу. Никогда не встречала, да и не хотела бы встретить, более жалкое и унылое создание.

– Вы знаете, где она живет? – поспешно спросила Хилари.

Миссис Томпсон покачала головой с презрительной усмешкой. Не в ее характере осведомляться о том, где живут такие жалкие женщины, которые в наши дни никому не интересны.

Хилари побледнела от разочарования.

– Ах, миссис Томпсон, но мне очень, очень нужно ее найти.

Миссис Томпсон задумалась.