Дело жены оборотня (СИ)

– Перекрёстный допрос, – вновь поднялась Вэл, и свидетельница наградила её неприязненным взглядом. – На этот раз Нелли Энсли тоже затеяла уборку в отсутствие мужа?

– Да.

– И натирала ручку на дверной двери? В какой именно день, не припомните?

– В четверг вечером, мы как раз уходили в гости.

– Благодарю. И ещё одно: ваш муж советовал уточнить у вас, когда в последний раз он по-соседски заглядывал к Энсли. Не вспомните?

– Отчего же, вспомню: это было как раз перед отъездом Хью, они приглашали нас на чай.

– В четверг, когда вернулись из гостей, вы к Энсли не заглядывали?

– Нет, конечно, была уже ночь!

– А в пятницу вечером ваш муж во сколько вернулся с работы?

– Как всегда, в шесть часов. Я встретила его у подъезда, и мы поехали в театр. Поздно вечером, когда вернулись, тоже к соседке не ломились, а сразу ушли к себе.

– И ваш муж плохо спал?

– Да, я это уже говорила!

Дальнейшим свидетелем был вызван командир полицейского наряда, прибывшего на место преступления. Командир показал, что по указанному адресу было обнаружено мёртвое тело миссис Энсли и рядом с ним – её муж с орудием убийства в руках.

– Протестую, в тот момент свидетель не мог знать, что в руках моего подзащитного именно тот нож, которым убили миссис Энсли, – возразила Вэл.

– Протест принят. Измените форму ваших показаний, – обратился к свидетелю судья.

Полицейский показал, что увидел в руках обвиняемого окровавленный нож и что этот нож позже был признан орудием убийства. После показаний патологоанатома и эксперта по холодному оружию нож был приобщен к материалам дела в качестве вещественного доказательства. Также материалы пополнились записями видеокамер, установленных на доме Энсли и зарегистрировавших, как он выходит из машины перед самым моментом убийства, фотографиями тела убитой и капель крови на полу. Далее обвинение убедительно доказало, что в квартире в роковое утро больше не было никого, кроме обвиняемого. Не умолчало и о наличии у Хью Энсли серьёзного мотива для убийства супруги: пораньше вернувшись домой, он обнаружил в квартире следы ночного визита любовника жены.

Те материалы, что относились к работе полицейских-оборотней, присоединялись к делу без оповещения по молчаливому соглашению с адвокатом. Если бы Вэл потребовала перекрёстного допроса сотрудников специального отдела полиции, то зрителей попросили бы временно покинуть зал, но в данном случае Вэл отказалась от допроса свидетелей. К чему ей расспрашивать оборотней, если она сама успела изучить все запахи на месте преступления? Её куда больше заинтересовали отпечатки пальцев, обнаруженные в квартире.

– Ваша честь, обвинение считает, что представило суду достаточно материалов, дабы убедительно доказать: преступление было совершено и есть веские основания полагать, что его совершил обвиняемый, – подытожил окружной прокурор, тяжело поднимаясь с неудобной деревянной скамьи. – В заключение хочу ещё заметить, что изначально обвиняемый сам честно признал свою вину в убийстве супруги, а потом отказался от признания под влиянием адвоката.

– Предыдущее своё признание мой подзащитный сделал, находясь в невменяемом состоянии. Для любого человека смерть любимой женщины – страшный удар. Он держал в объятьях остывающее тело жены, пытался вернуть её к жизни, звал её в тщетной надежде дозваться, а ему сунули под нос окровавленный нож и начали требовать показаний, – возмутилась Вэл.

– Ради бога, оставьте театральную лирику! – поморщился Соммерс. – Ваши слова напоминают анекдотический диалог. Прокурор говорит: «Господа присяжные, обвинением доказано, что мальчик зверски, безжалостно зарезал обоих своих родителей». Адвокат: «Пожалейте ребёнка, господа, он же теперь полный сирота!»

Секретарь рьяно застучал молоточком, призывая к порядку оживившийся зал. Когда смешки утихли, окружной прокурор повторил, что обвинение закончило представление доказательств и считает, что дело готово к передаче в высшую инстанцию.

– Суд готов согласиться с этим утверждением, – кивнул Кэмпбелл.

– Ваша честь, защита тоже имеет право на вызов свидетелей, в том числе – на повторный вызов тех, кто уже давал показания, – подскочила Вэл.

– Разумеется, суд не имеет намерения ущемить права обвиняемого. Как я уже говорил, суд не станет мешать защите выставлять любые доказательства в пользу обвиняемого, какие она сочтёт нужным. Однако заседание продолжается уже третий час, и я объявляю получасовой перерыв на обед. Обвиняемый остаётся под стражей.

Судья ушёл, зрители повалили из зала. Родные Хью Энсли пытались подойти к Вэл, но она отрицательно затрясла головой и вслед за секретарём ринулась в кабинет, где адвокаты во время перерывов могли спокойно работать с материалами своих дел.

– Молодец судья, что дал тебе время рассмотреть копии заключений и документов, представленных суду обвинением, – восхитился Тони.