Дело Зорге

— Знаете, что мы сделаем? Мы для начала выпьем с вами по бокалу шампанского… Здесь, в зале!.. Чтобы могли видеть все гости. Вас это устраивает?

Зорге едва скрыл свое изумление.

— После этого вы сразу же отправитесь в девичий монастырь?

Она улыбнулась.

— Ну, такой большой любви к ближнему у меня пока еще нет. Я хочу лишь выйти в зал и помочь вам восстановить репутацию. Без нее вы погибший человек. Но так как я еще ни одного человека не погубила, то… пойдемте.

Рихард Зорге насторожился. Как могла такая остроумная женщина попасть в «Старый Гейдельберг»? Для профессии танцовщицы кабаре у Фуйико Нахара слишком высокий интеллектуальный уровень! Но вспыхнувшие было искорки подозрения быстро угасли. Уйти из ресторана, не получив сообщения от Биргит, Зорге не мог.

227

— Ну что ж, сударыня, не будем заставлять нашу публику долго ждать1

Она с готовностью приняла предложенную ей руку, хотя идти рядом по узкому коридору было трудно.

Нагао-сан распахнул перед ними дверь и махнул пианисту, чтобы тот играл туш.

***

Еще не все огни были погашены в доме Танаки. Прислуга давно разошлась по своим комнатам и сейчас уже спала, только хозяин сидел за столом и что-то писал.

Было далеко за полночь, когда он поднял наконец голову и свернул в трубочку густо исписанный мелкими иероглифами лист пергамента. Обвязав свиток шелковой лентой, Танака залил узелок воском и с двух сторон приложил свою фамильную печать. После этого он принял ванну и оделся во все белое. Тихо, чтобы не разбудить слуг, он разыскал в бельевой комнате свежую простыню и расстелил ее на полу в гостиной. Затем выключил свет и зажег восковую свечу. Подготовленный свиток пергамента положил на край простыни и бесшумно отодвинул дверь на веранду.

В комнату ворвался прохладный воздух осенней ночи, насыщенный благоуханием поздних цветов. Танака вышел на веранду и всей грудью вдохнул аромат парка.

Но недолго наслаждался он свежестью ночи. Быстро вернувшись в гостиную, Танака открыл старый, окованный медью сундук и достал оттуда продолговатую деревянную коробку без каких-либо украшений. В коробке на белом шелке лежал короткий, остро отточенный кинжал — древняя реликвия дома Танака.

Он взял кинжал, встал на простыню, опустился на колени и повернулся лицом к императорскому дворцу.

Коснувшись лбом пола в честь его императорского величества, Танака отклонился назад, поднял кинжал и с силой вонзил в живот по самую рукоятку. Изнемогая от боли, рванул нож сначала вправо и затем вверх. Скрестив на груди руки, Танака упал лицом на простыню.

Старинный японский обычай, требующий искупления вины перед императором смертью, был соблюден представителем древнего рода по всем правилам. Теперь уже никто не посмеет обвинить его в бесчестье и говорить о нем с презрением.

228

***

В тот момент, когда Танака расставался с жизнью, а Биргит Лундквист вместе с другими ждала Рихарда в доме Бранковича, в ресторане «Старый Гейдельберг» воцарилась мертвая тишина.

Танцовщица Фуйико Нахара рука об руку с Рихардом Зорге возвращалась в зал.

Расстроенный рояль играл туш, удивленные гости повставали со своих мест, чтобы лучше видеть этого невероятного человека в паре с красавицей Фуйико. Подумать только! Ту самую женщину, которая несколько минут назад поставила его в неловкое положение, он ведет теперь к своему столу!

После минутного оцепенения удивленных гостей в зале «Старого Гейдельберга» разразилась буря восторженных аплодисментов.

Зорге шел уверенно и в то же время скромно.

— Но, господа, — подвигая Фуйико стул, успокаивал он неистовствовавшую публику, — почему такой шум? Я не могу спокойно провести свою даму к столу!

Его гости, не дожидаясь, чтобы их попросили об этом, быстро очистили место. Право Зорге спокойно посидеть с укрощенной красавицей было несомненным! Официант быстро сменил скатерть и поставил перед ними два чистых бокала. Нагао-сан открыл бутылку своего лучшего вина и, низко поклонившись, наполнил бокалы.

— Остаток вечера, — шепнул он Зорге на ухо, — прошу быть моим гостем.

— Согласен! — крикнул Рихард весело и так громко, что каждый из находившихся в зале услышал его. — Я согласен, Нагао-сан, быть вашим гостем… Но тогда разрешите и мне попросить вас наполнить бокалы всем присутствующим здесь господам за мой счет!

Не обращая внимания на доносившиеся со всех сторон радостные возгласы, он повернулся к девушке.

— Древние римляне, — говорил он ей, — правильно делали, что во время триумфального шествия ставили на золоченую колесницу раба, который стоял позади триумфатора и непрерывно шептал ему: «Помни, что смертен!»

— К сожалению, такого раба у вас нет, — быстро ответила она. — Или подобную задачу выполняет этот белый официант?

Зорге быстро обернулся.

229

Бранкович с поклоном протянул ему на маленьком подносе листок.

— Вы просили счет, господин доктор?

У Кийоми перехватило дыхание. Она была уверена, что записку для Зорге, о которой говорил Одзаки, принесут сюда. Поэтому внимательно следила за каждым его движением.

— Вы уже хотите уходить, господин Зорге? — промолвила она, чтобы как-то скрыть свое волнение.