Делу время, потехе час!

Натали так и уснула, тихо всхлипывая в моих объятиях, а я еще долго лежал, рассматривая потолок и вдыхая запах ее волос. Удивительно, но от них пахло не вульгарными духами, а нежным, едва ощутимым ароматом лилий. Я нежно поглаживал ее плечо и сходил с ума от желания завладеть этой взбалмошной, непокорной девчонкой!

Нет, это уже не похоть. И пусть я не верю в любовь, но если она все-таки есть, то с этой прелестницей я готов на все… А это значит только одно: я должен сделать все, чтобы она не захотела возвращаться домой! И начну с малого: с пикника!

Почти всю ночь я не мог уснуть, дремал, просыпаясь от каждого звука. К утру уже не находил себе места, поэтому, как только рассвело, аккуратно вылез из кровати, спустился на кухню, умылся ледяной водой и вышел на крыльцо. Сел на ступеньку и стал смотреть на рассветное небо.

Не знаю, сколько просидел, но вдруг почувствовал, как кто-то ткнул меня под лопатку. Хась. Стоит с виноватым видом и смотрит.

— Ты не против, если я… — и кивнул на ближайшие кусты. Я пожал плечами. С чего бы мне быть против?

Сделав свои дела, пес вернулся и лег рядом, положив голову на лапы.

— Чего не спишь? — спросил.

— Да вот, не спится. Решил воздухом подышать.

Пес поднял голову, сморщил нос.

— Воздух у вас тут и правда… свежий. Не чета нашему. У нас воняет машинами, горячим асфальтом, сигаретами, выхлопными газами и прочим дерьмом. А у вас травкой, землей и… дерьмом натуральным.

Он закрыл нос лапой, а я рассмеялся. Да, у нас природой пахнет, ничего не попишешь.

— Пошли в дом, — я поднялся, — если и идти на пикник, то утром, а то потом будет очень жарко. Надо все подготовить.

К моменту, когда Натали встала, корзинка была готова. Мы быстро перекусили и, взяв корзинку, отправились отдыхать. Недалеко от моего дома есть небольшой парк с прудом. Там тихо, прохладно и очень уютно. «Романтично», — кричал мне внутренний голос, но я старательно его затыкал.

Стоило мне расстелить плед на травке под деревьями, как Натали тут же плюхнулась на него, достала из кармана какую-то потрепанную книжицу и принялась листать. Присмотрелся — это же тот самый найденный нами дневник!

— И что интересного пишут? — спросил, сделав вид, что мне не очень-то интересно. Хотя интересно, еще как.

— «Лилит ведет себя странно, не разговаривает. Интересно, чем я ее обидела?» — начала читать Натали. Потом перевернула страницу. — «Виктор так и не сделал мне предложение, все мямлил что-то про долг и ответственность перед семьей». — Она листнула еще. — О, вот это интересно! «Ненавижу их, оба предатели. Я им верила, а они… Но ничего, я знаю их тайны, я всем расскажу. Они еще попляшут!» Это она про Виктора и Лилит? — Я пожал плечами. — Что же они такого натворили? Странная девушка была эта Марианна, не находишь?  

— Почему?

— Непоследовательная. Вот смотри, — ткнула она пальцем в дату, — тут пишет, что ненавидит, и буквально на следующей странице вот что: «Нельзя, нельзя так, простите меня, я не хотела…»

Натали тряхнула дневник, всплескивая руками, и из него выпал конверт. Запечатанный. Старый. Пожелтевший от времени. «Лилит» — было написано почти выцветшими чернилами.

Наклонился, чтобы поднять его и здорово врезался виском в лоб Натали.

— Ай! — фыркнула она.

— Ой, — проворчал я.

— Че, поцеловались? А я все пропустил?! — спросил Хась. Вот же жук! — А на бис можно?

— Помолчал бы, собака такая! — проворчала девушка, потирая ушибленное место.

— Слушай, Макс, ну хоть ты будь мужиком! Поцелуй ее туда, куда стукнул! — Не унимался пес.

Хотя… Почему бы и нет?

Присел, прижал ее к груди и нежно коснулся губами лба.

— Эй, не слушай ты этого мохнатого сводника! — лениво возмутилась Натали, но вырываться не стала, а я заметил, как кожа на ее руках покрылась мелкими мурашками.

Девушка посмотрела мне в глаза, а я не удержался и спросил:

— Можно я все же украду у тебя поцелуй?

— А-а-а… Эм-м-м… — покраснела и потупила взгляд. Неужели она еще даже не целовалась ни с кем?!

— Тьфу ты, салага! — проворчал пес и ушел к пруду, бухнулся в воду и поплыл.

Натали наконец-то решилась и, смущаясь, сама потянулась к моим губам, прикрыв хитрющие глазки.

Я прижал ее покрепче и жадно впился в нежные губы, стараясь вложить в этот поцелуй все свои желание и страсть.

— Как же ты восхитительна… — прошептал, когда на поцелуи перестало хватать дыхания.

— Нам нельзя, Макс… — виновато прошептала Натали. — Скоро приедет маг, и я вернусь домой…

— Ой, вы сходитесь, главное. Потом уже решите, кто к кому переезжает! Но я за этот мир! — заявил Хась и забрызгал нас, вытряхивая потоки воды из густой шерсти.

— Ха-а-ась! — взвыла Натали и шлепнула его дневником. — Ой! Письмо же! — опомнилась она. — Надо его отдать родственникам Лилит.

— Зачем? — не понял я.

— Вдруг там что-то важное!

— Издеваешься? Зачем родственников-то тревожить?

— Ты сам жить не хочешь и считаешь, что другие такие же! — надула губы девушка.

— Почему это я не хочу жить? — нахмурился, предвкушая ссору.

— А как еще назвать твое затворничество? А тот срач, что ты развел в доме? Ты хоть понимаешь, что, живя в грязи, заболеть можно?!