Делу время, потехе час!

— Жила-была одна бедная женщина, — начал Итан, а Лия свернулась калачиком, прислушиваясь. — У нее не было денег, и она была вынуждена продавать единственное, что у нее было — свое тело, чтобы хоть как-то прокормиться. Однажды у этой женщины появился ребенок — маленький мальчик. Женщине было сложно о нем заботится, но она старалась изо всех сил. Жили они очень бедно, в доме постоянно было много чужих мужчин, но мальчик смирился с тем, что настоящего папы у него никогда не будет. А еще через несколько лет у него родилась сестренка. Маленькая белокурая девочка, которая стала для него всем.  Он заботился о ней вместо матери, которая все чаще стала уходить надолго из дома и уделять им все меньше времени. И вот однажды мальчик ушел в лавку, чтобы купить на пару медяков немного еды для себя и сестры, и обнаружил, что вещи мамы пропали, а на столе лежит записка: «Ты уже взрослый, сможешь сам позаботиться о себе и о сестре, а мне надо устраивать свою жизнь. Прощайте». Рядом с клочком бумаги лежали две серебряные монеты. Мальчик как мог экономил их, надеялся, что мама вернется, но потом пришли взрослые дяди, сказали, что забирают дом за долги, и отправили нас в приют… — Он всхлипнул. Бедные дети. Конечно, я сразу догадалась, что он рассказывает свою историю, а совсем не сказку, и что жилось им трудно, но слышать подобное из уст ребенка было тяжело. Я еле сдерживала слезы. — Но в приюте было плохо, нас обижали…

— И мы сбежали, — сказала Лия.

— Да, несколько раз. Старшие мальчики нас били, взрослые отправляли работать, а Лию грозились отдать в дом утех, как только ей исполнится десять. Мол, мы дармоеды, должны приносить хоть какую-то пользу обществу. — Он тяжело вздохнул.

— Теперь вам ничто не угрожает, я об этом позабочусь. Можете оставаться тут сколько хотите, никто не обидит и куском хлеба никогда не попрекнет.

А этих… граждан… я лично к ответу призову. Надо поговорить с Максом и найти управу. Или я не Наталья Лис!

Вернулась на кухню и устало плюхнулась в кресло.

— Уснули? — спросил Макс.

— Вроде бы… — вздохнула и потерла виски. Головная боль внезапно нахлынула с такой силой, что начало подташнивать.

— Ты в порядке? Чего такая бледная? — Любимый подошел и осторожно коснулся губами моего лба.

— Мне дети такого понарассказывали… Нужно выяснить все и разобраться с виновными, Макс! — посмотрела ему в глаза и невольно улыбнулась. В них было столько нежности…

— Идем, тебе нужно отдохнуть, а утром сходим в город и все узнаем. — Макс подхватил меня на руки и понес в спальню.

Спать не хотелось совершенно. Несмотря на головную боль, мозг работал на все сто. Этот город, люди в нем… Может, я чего-то не понимаю, но их поведение неестественно даже для средневековья. Верю ли я в магию? Скорее, нет, но город явно проклят. Можно сколько угодно бороться с ветряными мельницами и пытаться помочь каждому по отдельности, но главная причина не в этом, не в людях и не в месте. Есть что-то еще, но что?!

— Натали, что с тобой происходит? — спросил Макс и зажег свет. Хмурится.

— Не могу уснуть, — ответила, поджав губы.

— Тогда или давай займемся чем-нибудь действительно интересным, или ты все-таки начнешь рассказывать, что тебя гложет.

Я лишь вздохнула и покачала головой.

— Не сейчас.

— Слушайте, народ, может, раз никто не спит, пойдем прогуляемся? — поинтересовался Хась.

— Эй, а ты когда успел просочиться? Кому было велено спать на диване в гостиной?! — Я даже села в постели от возмущения.

— Не ори на меня, женщина. Я, между прочим, в разведку сходил. И настоятельно советую подняться с постели, если, конечно, у вас есть желание помочь девочке, которую продали час назад проезжему лорду. Утром уже не найдете его, а сейчас он в пятом доме, на улице, идущей от городской площади, там, где цветочный магазин. С ним еще четверо, верзилы настоящие… — рассказывал пес, пока мы быстро одевались...

— Натали, я был бы признателен, если бы вы с Хасем сходили к полицаям и привели уполномоченное лицо. По закону и лорд, и тот, кто заключал сделку в детском доме, должны быть арестованы и переданы суду, — попросил Макс, когда мы были уже у ворот.

— Гораздо разумнее будет вместе пойти и отвести девочку и покупателя недоделанного к полицаям. Хоть будет кому прикрыть тебе спину, — хмуро заметила я и припустила за Хасем.

В доме, который снял лорд, в нескольких комнатах горел свет. Я тихо прокралась по-над стеночкой и заглянула в окно. Трое, девочки нет.

— Хась, отвлеки их, — попросила пса.

— Легко, — проворчал он. Отошел в сторону и завыл. По-волчьи. Фальшиво до жути.

— Собака Баскервилей сраная, — проворчала я, нащупала ногой камень размером с кулак, чуть отошла и швырнула его в окно.

Верзилы тут же всполошились и выскочили на улицу, а я вбежала в дом следом за Максом.

Мой спутник спокойно стоял у входа, а девочка прижималась к богато одетому мужчине.

— Отпусти ребенка, урод! — сказала, направив на него трость, прихваченную из дома.

— Спокойно, дамочка. — Лорд осторожно поставил девочку на стул и поднял руки. — Быть может, вы угомоните свою спутницу? — спросил у Макса.