Дембель неизбежен! Армейские были. О службе с юмором и без прикрас

Прошло много лет и слова Филиппа Степановича во многом сбылись. Россия пережила период позорного бегства из восточной Европы, обнищания её вооруженных защитников, когда все вопросы в воинских коллективах сводились лишь к одному: будут ли в этом месяце выплаты денежного содержания или нет. Когда даже в приказах министра обороны появился термин «коммерциализация военно-служебных отношений». Когда быть военным становилось, мягко говоря, не популярно. Многое случилось с тех пор. Ушли из жизни многие участники как больших политических событий в стране, так и многие из тех, кто чествовал Филиппа Степановича в тот вечер. Сам он скончался в 2007 году. Но его рассказ о нравственном и жизненном выборе остался в памяти многих надолго.

Рассказ другого начальника – Вязникова Юрия Семёновича – можно считать типичным для мирных пятидесятых-шестидесятых годов прошлого века. Как рождались и росли молодые лейтенанты, в повседневных буднях – об этом сказано и написано достаточно много. Судьба лейтенанта Вязникова определилась, когда после окончания Полтавского зенитного артиллерийского училища он попросился в воздушно-десантные войска. Там тоже нужны были пэвэошники [16]. И он отправился с молодой женой в тульскую десантную дивизию на должность командира зенитного взвода.

Лейтенант быстро нашел общий язык с подчиненными и старшими товарищами. Хороший спортсмен, грамотный специалист, он легко освоил программу парашютно-десантной подготовки. К концу первого года службы имел уже более десяти прыжков. И поэтому без особого волнения воспринял известие, что на планируемых учениях будет присутствовать командующий ВДВ генерал-лейтенант Маргелов [17]

, легендарный «дядя Вася», и что взвод лейтенанта Юрия Вязникова будет демонстрировать показательное десантирование на точность приземления. «Показательное – пусть будет показательное!», – подумал лейтенант и начал готовить личный состав к учениям.

Если прыжки на точность приземления занимают значительное место в программе соревнований по парашютному спорту, то в боевой подготовке они становятся обычным делом, делом профессионализма. Вязников уже успел усвоить, что в точности приземления, в первую очередь, имеет значение мастерство десантника, которое складывается из умения учитывать метеорологические условия и подчинять своей воле парашют. И, конечно же, высокого мастерства не может быть без хорошей морально-психологической подготовки. Его бойцы были подготовлены хорошо, и в них он был уверен.

Поэтому он был крайне удивлен и психологически подавлен, когда на его глазах «просвистел» и разбился рядовой Говоруха. До этого он вообще не видел разбившихся при прыжках воинов, только слышал о «мокром месте», остающимся на месте падения. Теперь же мог убедиться, что никаких мокрых мест нет, а есть солдат в обмундировании и экипировке, только весь изломанный и выглядевший, как кожаный мешок с костями.

– Кто командир взвода? – спросил генерал Маргелов, сразу же подъехав на своём «газике» к месту падения.

– Лейтенант Вязников! – представился командир взвода и сделал шаг вперёд.

– Командир полка! Готовьте материалы расследования для передачи в военный трибунал. – Это было сказано уже не Вязникову, который стоял потрясенный и готовый принять любое наказание за гибель подчиненного, ещё недавно стоявшего в строю и слушавшего последние слова наставления командира взвода.

Внезапно его осенила смелая – не от отчаяния, а из протеста, – мысль:

– Товарищ командующий! Разрешите повторить прыжок на парашюте разбившегося бойца.

Генерал, прошедший всю войну с ополченцами, десантниками и штрафниками, любил всё отчаянное и неординарное. Сам много чудил, экспериментировал. За Днепр получил звание Героя. И сейчас он внимательно посмотрел на сухопарого парнишку в лейтенантских погонах и вспомнил, как в финскую войну, в начале 1940 года, во время одного из отчаянных рейдов взял в плен офицеров шведского Генерального штаба. Тогда не все начальники одобрили его действия. Здесь он почувствовал родственную душу:

– Давай, лейтенант, пробуй!

Вязников обтер носовым платком лямки парашюта Говорухи от крови и направился к самолёту. Правда, перед посадкой кто-то из товарищей бросил в салон самолёта его «запаску», на всякий случай. Такого случая не понадобилось. Во время свободного падения он с большим усилием справился с вытяжным кольцом и парашют раскрылся. Нужно было приложить больше усилий, чтобы добиться результата. У Говорухи это не получилось.

Стоявший у места приземления, Маргелов с уважением посмотрел на лейтенанта, а командиру полка сказал:

– Будем считать происшедшее несчастным случаем. Боец сам виноват: растерялся и не справился с ситуацией. Командиру взвода своим решением объявите взыскание за слабую морально-психологическую подготовку личного состава. А то с моим взысканием ему придётся долго ходить…