Дембель (СИ)

— Да вот же, на знания понадеялся, я школу с хорошими оценками закончил.

— Кому сейчас нужны твои знания? Все делают money, money. Еще будешь пытаться?

— Хотелось бы. Попробую, наверное, но теперь только на заочное отделение.

— А я обязательно поступлю, студенческая жизнь — это вещь. Вот только дембельнусь и сразу начну готовиться к вступительным. Армия — неплохая школа, но институт лучше. Знаете, мне нравится цитата Мао Цзэдуна: «Чем больше учишься, тем глупее становишься». То есть лучше понимаешь, насколько малы еще твои знания. — Он увидел в открытой двери Гниду, первого друга Дыбы, и замолчал.

х х х

Гнида возвращался в роту после какого-то задания. Навстречу ему шел лейтенант Утехин. Они встретились, постояли в нескольких шагах от тумбочки дневального, поговорили о чем-то. Ротный повернулся и пошел в автопарк, а Гнида направился к трем друзьям. Сначала прошагал мимо, даже не взглянув в их сторону, но вдруг повернулся.

— Что, мужики, тоскуем по бабам? — Отодвинул от стены стул, оседлал его, навалился грудью на спинку, обняв ее обеими руками, ухмыльнулся и по обыкновению принялся рассказывать о своих похождениях, о женщинах, которыми обладал: — Вы, конечно, не поверите, но у меня было их не меньше двух десятков. Стоило мне любую только приметить, и на следующий день она — моя. Пацан сказал— пацан сделал! В натуре, любую телку можно уговорить, если постараться. А я их быстро обучал команде «ложись». Вот одна долго все вертелась около меня, кажется, ее Иркой звали. Думаю: «Ну, я тебя охмурю, подруга». Пацан сказал — пацан сделал! Однажды вечером…

— Пацан — сказал, пацан — наделал, — перебил его Димка.

Гнида обозлился.

— Ты молчи. Молчи и ничего не говори! А если язык чешется, Дыба тебе его скоро почешет… Грамотей! — Сделав паузу и осмелев оттого, что все молчали, продолжил: — Что, сильно грамотный, да? Мы тут не таких грамотеев обламывали! Клянусь, еще поползаешь передо мной на пузе!

— Ну конечно, как перед тобой не поползать, — улыбнулся Димка, — ты же сексуальный маньяк.

Гнида огрызнулся:

— Фильтруй базар, пацан, не то я тебя прямо здесь грохну, не посмотрю на вашу кодлу.

Димка вскочил, но Эрудит удержал его.

— Успокойся! — Затем тяжело положил руку на плечо Гниде и, многозначительно глядя в его глаза, спросил: — Слышь, ты сейчас куда шел?

Гнида сбросил его руку, встал и, сделав несколько шагов, процедил:

— Все будете ползать!

Подождав, когда Гнида уйдет, Димка сказал:

— Я удивляюсь твоему терпению.

— Когда живешь с таким количеством людей, как же не станешь терпеливым, — ответил Эрудит.

— В тайге мало людей, но там тоже надо быть терпеливым, а то с голоду помрешь, — рассудил Гыргенов.

х х х

На следующий день Эрудит стоял на плацу, происходило построение нового наряда. Когда начальник караула и дежурный по части начали движение навстречу друг другу, у барака появились Дыба и Гнида. Перебрасываясь словами, они поглядывали на Эрудита. Начальник караула доложил о построении, сделал шаг в сторону, уступая дорогу дежурному, и они вместе продолжили движение по направлению к наряду. Последовал инструктаж, проверка готовности и прочее. Дыба и Гнида все не уходили. Эрудит видел, как они напряглись. На душе его стало тревожно.

Все шло как обычно. Гнида старался скрыть свое намерение, а дождавшись вечера, заглянул в ленинскую комнату, где, как и предполагал, проходил поединок в шахматы между Димкой и Ахтымом. Обычно с ними играл и Эрудит, «навылет», но теперь его не могло быть. Гнида потоптался по коридору и направился к выходу. Минут через десять на лестнице послышались шаги, открылась дверь, появились Дыба, Гнида и Серый. Серый обратил внимание сержанта на беспокойство, которое возникло у шахматистов.

— Без Эрудита они не такие наглые.

— Эрудит человек ответственный, ему поручили охрану государственного объекта. Он сделает все возможное для сохранения объекта от незримого врага, а тебя мы, кажется, сейчас повредим, — сказал Дыба Димке и добавил: — Не боись, я пошутил.

— Ведь это я морду тебе бить буду, а он так, пошутил только, — ощерился Гнида.

Серый продекламировал:

— Рубежи страны родной

Бережет отлично

И не дремлет под сосной

Трезвый пограничник.

Димка поднял глаза: все трое ухмылялись, молча поглядывая сверху. Последовательность взглядов при этом была у всех одинакова: сначала на него, потом на Ахтыма, потом, уже более красноречиво, опять на него. В них читалось: настало время проучить тебя!

Напряжение возрастало.

Дыба покусывал зубами спичку. Молчание. Наконец он выплюнул спичку и прервал затянувшуюся паузу:

— Ну что, по-моему, ты, Ботвинник, попал в цейтнот.

— Я ни в чем не виноват перед тобой, — опустив глаза на шахматную доску, ответил Димка.